Дара Преображенская - Дольше, чем смерть

…..Светка взяла гуся из моих рук и поставила его обратно на кухонный стол, протянула мне другой поднос с салатами и закусками.

– Тогда отнеси это на стол. Пока твои родители не приехали, пусть гости начнут с салатов. Да и у меня уже слюнки текут.

Наша квартира – это особенное место, так сказать «тихая гавань», где можно применить известную пословицу «мой дом – моя крепость». Дело в том, что мои родители увлечены живописью. Поэтому на стенах в столовой, гостиной, висят картины. Это, в основном, картины современных художников. Необычные картины.

Возле них иногда подолгу останавливаются гости, которые бывают у нас.

Например, в моей комнате висит картина «Девушка-цветок», изображающая обнажённую девушку с длинными распущенными волосами на фоне восходящего Солнца в горах.

Девушка в виде цветочного пестика с распустившимися лепестками красного цвета.

Наш знакомый художник Владимир Орлов несколько раз ездил в Индию, он часто медитирует, и как он утверждает, все его картины связаны с медитациями.

Вообще-то, Владимир – чудак с точки зрения обычного стандартного земного человека. Он не соблюдает режим, может проснуться среди ночи, если ему вдруг во сне пришла какая-нибудь идея или посетило вдохновение.

Он абсолютно «забил» на своё здоровье и уже давно не обращал внимания на то, что он ест, как и когда. Вот почему Владимир в последние пол года мучается с желудком.

– Тебе бы лечь в хорошую клинику и обследоваться, – говорил отец.

Владимир лишь рукой махнул.

– По моему, если я вдруг стану «нормальным», мои картины перестанут пользоваться спросом.

На его выставки, состоявшиеся не так давно в нашем городке, приходила почти вся элита Новочеркасска.

Я слышала, в Москве тоже проходили его выставки, только, к сожалению, я не смогла на них попасть из-за болезни.

И вот что интересно – почему-то Владимир упорно отказывался продавать свои необычные картины, лишь только моим родителям.

– Орлов, почему ты не хочешь реализовать себя? – однажды спросила у него я, когда он пришёл к нам на чай.

Орлов иногда захаживал к нам, чтобы рассказать о жизни, скоротать время, поболтать, наконец. Да и вообще, в мире моих родителей он находил отличных собеседников, говорил им, что он совсем не собирается жениться, потому что:

– во-первых, не создан для семьи;

– а во-вторых, потому что семья отвлекала бы его от творчества.

Вопрос о совмещении даже не вставал, поскольку Владимир не хотел рассматривать его.

В ответ на мой вопрос Орлов пожал плечами:

– Не знаю. Мне не совсем безразлично то, в какие руки попадут мои творения.

– Что ты имеешь в виду, Орлов?

– Не люблю обывателей.

– Почему?

– Потому что со временем они превращаются в «овощей». Это не личности, а серая биомасса.

– Разве ты не хочешь нести, так сказать Свет в эту, как ты говоришь «серую биомассу»? – спросила я.

– Нет, не хочу.

– Почему, Орлов?

– Потому что я – не Данко.

– Разве плохо быть Данко?

– А разве все рождены, чтобы стать Данко?

Иногда своими словами, мыслями, ответами Орлов ставил меня в тупик. Но он мне нравился, потому то он не был «овощем».

Итак, Владимир Орлов в тот день был одним из моих гостей. Разумеется он подарил мне одно из своих «творений».

«Творение» было тщательно упаковано в крафт-бумагу.

Меня, помню, мучило нетерпение, потому что мне хотелось увидеть своими глазами новое произведение Орлова.

Это была церковь на фоне природного ландшафта. Странник с посохом остановился возле небольшого холма и всматривался в очертания храма. На нём был синий кафтан купца 11 – 12 веков.

В то время, когда я рассматривала картину, Орлов стоял за моей спиной, почёсывая подбородок.

Видно было, что он нервничал.

– Тебе нравится?

– Угу. Здорово!

Орлов разочарованно уставился на меня.

– А где же твои комментарии, будущий журналист?

– Орлов, тебе что мало моего восхищения? Ты же прекрасно знаешь, что мне нравится твой стиль. В доказательство я повешу твою картину на самое видное место в нашей квартире.

– Куда же?

– Скажем, в гостиную, сюда, – я произвольно показала на стену.

Хотя, конечно, я знала, моё решение будет тысячу раз перепроверено мамой, потому что она считала себя неплохим дизайнером по своим взглядам и вкусам.

Орлов сел за салат и посмотрел на часы.

– Почему-то Иван Павлович и Мария Степановна задерживаются, – сказал он, – Что-то случилось?

Я пожала плечами: