Дара Преображенская - Леди не бывают стервами

– Как вам не стыдно! – строго сказала Светлана, – Чтоб я вас здесь больше не видела, а то расскажу всё Галине Петровне, а она найдёт управу на вас.

Говоря это, Света отлично знала, что никакой управы директриса искать, конечно же, не станет, как всегда, всё будет спущено на тормозах, и во всём, как всегда, будет виновата она, Светлана Кучерова. Дескать, она не может «найти общий язык с детьми». Саша исподлобья посмотрела на Светлану.

«Маленький брошенный зверёк», – пронеслось в голове у Светланы. Мальчишки убежали, точнее, разбежались в разные стороны, как испуганные волчата. Они остались вдвоём в длинном коридоре. Было какое-то время тихо. Так тихо, что она ясно слышала стук собственного сердца. Первой нарушила молчанье Светлана.

– Тебе холодно? – спросила Светлана.

Саша не отвечала, видно по всему, ей было не по себе. Только сейчас в темноте Света увидела, как девочка украдкой вытирает слёзы.

– Если тебе тяжело, лучше плачь, – сказала она, – я по себе знаю, тогда станет лучше.

Саша не отвечала.

Ей стало так жаль эту одинокую брошенную никому не нужную девочку, что Света подошла к ней и просто обняла.

Сначала Саша попыталась оттолкнуть её, как-то защититься, совсем как испуганный раненный зверёк.

Но по мере того, как Света гладила её по спине, девочка успокаивалась. Поток слёз, струившихся из её карих глаз, становился безудержным.

«Ничего, скоро ей станет легче», – подумала Светлана, и ей стало как-то немного спокойнее.

– Почему они обзывали тебя «дочь воровки»? – наконец, спросила Светлана.

– Моя мама сидела в тюрьме за кражу, а когда она освободилась, то исчезла навсегда.

Голосок Саши казался хриплым и каким-то тусклым, будто она говорила издалека.

– А ты любишь свою маму? – спросила Света.

– Да.

Девочка достала из кармана старую фотографию и протянула её Свете. На фото была запечатлена обычная женщина с короткой стрижкой светлых волос, тонкими выщипанными ниточками бровями, одетая в простую серую кофту.

Они совсем были не похожими друг на друга.

Если Саша носила с собой фотографию матери, значит, она действительно скучала по ней. Слёзы проступили на глазах Светы. Она вернула фотографию владелице.

– Держи.

Девочка тут же спрятала её в карман, чтобы никто не увидел.

– Но ведь она же бросила тебе, – произнесла Света, – как ты можешь любить её?

Вопрос, казалось, застыл в воздухе.

– Она из-за меня украла, – Саша ещё раз посмотрела на Светлану исподлобья.

На глазах снова выступили слёзы.

– Ну-ка, давай присядем.

Они сели на стулья. Света посмотрела в карие глаза девочки. Вот и она была когда-то таким же сорванцом. Только как это было давно!

Затем её поглотила эта жизнь с её бытом, социум с кучей ничего не значивших ритуалов и обязанностей. Эти карие тёплые глаза были так не похожи на глаза остальных подростков. Слишком не похожи, и Света поняла это.

Некоторое время они молчали. Казалось, девочка собиралась с мыслями. Обычно, такие девочки сразу начинают защищаться, залезать в свою ими же созданную броню под маской цинизма. Света боялась, что Саша поступит точно так же. Она ждала.

Вдруг девочка заговорила.

– Мы тогда с мамой вдвоём жили в загородном доме у её сестры тёти Марины. Тётя Марина заболела и попала в больницу, а мама работала на трёх работах. Но всё равно нам не хватало денег даже на продукты.

– Не хватало на продукты? – спросила Света.

– Ну, да. Мы ели картошку, крупы и больше ничего. Иногда очень редко по праздникам колбасу и сыр. А затем, – девочка вытерла слёзы, – затем тёте Марине понадобилась операция, и срочно нужны были деньги. Много денег. Мама, наконец-то, устроилась дом-работницей в один богатый дом….Она украла дорогой перстень с алмазом, и тёте сделали операцию.

– И твою маму поймали?

Девочка удручённо кивнула и залилась слезами. Света обняла её, погладила по светлым белокурым волосам.

– Прошло уже пять лет, а мамы всё нет и нет.

– Её уже освободили? – спросила Света.

Девочка кивнула.

– Я слышала, освободили.

– А тётя Марина?

– Она….она не ходит.

– Как «не ходит»? Она – инвалид?

Саша снова кивнула.

– Я по четвергам прихожу к ней, приношу продукты, делаю уборку.

– Только ты? – удивилась Светлана.

– Нет, ещё какая-то тётенька приходит.

– Она из социальной службы? – спросила Светлана.

– Да, кажется, из службы, – подтвердила девочка.

Они снова замолчали. Из зала раздался шум, аплодисменты. Люди громко хлопали, хохотали, как безудержные. Наверное, Дед Мороз справился, наконец, с Метелью, и его освободили.