Ольга Шпакович: Апокалипсис: Пролог

– Ух ты! А союзникам-то зачем русского медведя валить? Не проще ли жар чужими руками загребать? Русский медведь немца порвёт, а союзнички, в сторонке отстоявшись, свои преференции получат. Разве не так?

– Россия слишком уж развоевалась. Немец почти сломлен. А если победа над немцем будет достигнута благодаря России – тогда Россия заявит свои права на многое из того, на что претендуют союзники… Политика-с! Если же сейчас, накануне победы, Россию вывести из игры, оставив ей роль пушечного мяса, тогда…

– А ну, как без России немца-то не осилить?

– Чтобы немца осилить – немного потрудиться осталось. К тому же роль России в войне готова сыграть Америка. Американцы поставили условие перед союзниками – провернуть в России переворот, убрать царя, а тогда Америка примет участие в войне на их стороне и совместными усилиями очень быстро немец будет побеждён.

– Ах, какой политес, какие игры! – Владимир довольно потирал руки, ноздри его возбуждённо раздувались. – Ах, какая игра-то интересная затевается! Поучаствовать бы в ней! Так вот засел здесь, как медведь в берлоге! Какая досада!

– Я посоветовал тебе, как действовать, дальше решай сам.

Михаил поднялся, Владимир стремительно шагнул к нему.

– А я уже решил – я согласен.

– А как же твой пессимизм?

– Ну, с двадцатью миллионами – какой пессимизм? С такой суммой можно ввязаться в игру. И выиграть.

– Другого ответа я от тебя и не ждал. Жди от меня сигнала. А в том, что не подведёшь, я не сомневаюсь.

– Не подведу, дорогой друг!

Приятели сердечно пожали друг другу руки.

– Ну, прощай, Миха! Рад был повидаться! Сколько лет, сколько зим…

– И я рад, дорогой Володя! Эх, молодость…

Надежда подошла, слегка переваливаясь, и тоже пожала Михаилу руку, неожиданно крепко, по-мужски. «Вот так амёба, – с удивлением отметил он про себя. – Такая и коня на скаку остановит».

– Удачи вам, Михаил Иннокентьевич. Может, ещё встретиться доведётся…

– Спасибо, Надежда Константиновна. Был бы счастлив.

– Да и мне пора, – засобиралась Инесса.

– Позвольте, провожу, – предложил Михаил.

Владимир, после ухода Михаила и Инессы, глубоко задумавшись, подошёл к секретеру и, выдвинув один из ящичков, достал оттуда тонкую пачку банкнот, несколько мгновений смотрел на неё, словно бы не решаясь пересчитать, затем решился, пересчитал, нахмурился и, закинув деньги обратно в ящик, с шумом задвинул его.

– Деньги стремительно кончаются! – с досадой воскликнул он, болезненно искривившись. И оглянулся на жену, которая безо всяких эмоций смотрела на него выпуклыми серыми глазами. – Скоро вышвырнут нас отсюда за шкирку, Наденька!

– Давай откажемся от ужинов, – буднично предложила она.

– От ужинов, от вина, от сливочного масла! – в сердцах бросил Владимир. – Но! Миха обещал…

– Приятный человек! – подхватила Надежда.

– А если не Миха, то… Значит, Троцкий…

– Да, к Троцкому надо присмотреться, – подытожила Надежда Константиновна.

Ночью Владимиру Ильичу приснился сон: прилетела к нему птица счастья, только не синяя птица, а, скорее зеленоватая, сложенная из долларовых бумажных купюр. Он ухватил её за хвост и тотчас почувствовал успокоение – птица счастья в его руках! И тут, откуда ни возьмись, окружил его народ, толпы народа. Он видел, что те, которые стоят в первых рядах, смотрят на него с обожанием и рты их с готовностью приоткрыты. И он начал говорить, а говорил он вдохновенно, с упоением, и, увлекшись речью, размахивал денежной птицей так, что только перья в виде купюр летели во все стороны, и народ на лету ловил их, а когда он в своей речи сыпал лозунгами: «Землю – крестьянам!», «Фабрики – рабочим!» – народ, размахивая пойманными купюрами, в ликовании кричал: «Ура!» И всё было замечательно, да только денежная птица счастья вырвалась из его рук и – улетела, уронив рядом с ним одну сиротливую бумажку очень скромного достоинства… И – что же? Народ отвернулся от него, развернулся и – вот уже и нет никого…

Владимир проснулся и произнёс вслух:

– Вот что им надо всем! Деньги! Только деньги решают всё! За нашими популистскими лозунгами они видят только деньги! Кто им больше посулит – за тем они и пойдут!

– Что ты говоришь, Володя? – сонно пробормотала супруга.

– Извини, разбудил тебя… Я тут подумал, Наденька, – Владимир взял руку жены и положил себе на грудь. – Я подумал, что в принципе людям наплевать на высокие слова и идеалы, для людей всё упирается в деньги, в выгоду: земля – крестьянину, фабрики – рабочему…