Евгений Пивоваров - Арсений в завихрениях. Повесть в рассказах

– В участке расскажешь.

Полицейский повёл сникшего худышку по улице, а тот оборачивался на каждом шагу и с тоской смотрел на оставшихся.

Арсений сел на лавочку. К остановке подошёл студент лет восемнадцати в наушниках, с рюкзаком для учебников и устроился на сидушке в метре от Арсения. Студент слушал музыку и не обращал ни на кого внимания. Через минуту к нему подоспел второй студент с похожим рюкзаком и плюхнулся рядом. Первый студент немного вынул из уха наушник и о чём-то заговорил со вторым. Арсений лениво повернул голову и уставился куда-то.

– Что слушаешь? – поинтересовался второй.

– Ножную судорогу, – сообщил первый.

Арсений резко крутнулся к первому студенту и достал из-за отворота рубахи булавку.

– Держи, – Арсений протянул булавку.

– Зачем? – удивился студент.

– Проткни мышцу, – посоветовал Арсений. Движением по воздуху булавкой он показал: уколи ногу.

Студент отстранил бедро, непонимающе глядя на чужака. Арсений раскрыл булавку и опять по воздуху, не доводя булавку до ноги студента, жестом пояснил: проткни. Студент отвернулся всем корпусом и зашушукал с приятелем. Второй поднялся выведать – не виден ли автобус, – как будто это подогнало бы водителя. Первый студент переместился ко второму и продолжил о чём-то повествовать. Арсений в замешательстве убрал булавку за отворот рубахи.

К павильону прилетел десяток воробьёв. Они рассыпались по асфальту в поисках съестного. Пантелеевна и упитанная гражданка вынули из сумок батоны хлеба, как будто для этого приготовленные, и, отламывая кусочки, стали бросать воробьям. Арсений, решая вопрос – где автобус, наблюдал и за первыми, и за вторыми. Воробьи клевали крошки на асфальте, иногда подскакивали к вкусному кусочку сразу кучкой, но с добычей оставался только один. Пантелеевна, накидав побольше батонных угощений, аккуратно пробралась сквозь пятна мельтешащих пернатых за павильон к речке. Пантелеевна бросала куски батона в воду. Упитанная гражданка поспешила следом, и вот они уже вдвоём кидали ломти. Арсений обернулся – он глядел, не понимая, что происходит у речки. У него затекла шея. Не выдержав, непоседа встал и подошёл к берегу.

На воде держалась стая коричневатых уток. Они поедали хлебные куски, гонялись за ними, иногда отпугивая друг друга, и, случалось, пернатые норовили отобрать ломтик у более расторопного, но тот чаще успевал отплыть. Пантелеевна и гражданка всё подбрасывали уткам провизию. Арсений, насмотревшись, заявил:

– Вы их кормите в городе – и они не улетают домой, в леса.

Пантелеевна смерила Арсения взглядом и продолжила занятие. Три утки взлетели с воды и приземлились на берегу возле Пантелеевны. Ещё три утки прибыли издалека. Пройдя над речкой, они сели на воду рядом с остальными, подняв брызги в метре справа от Арсения.

– Газом тут дышат, в бензине плавают, – просвещал непонятливых Арсений.

Упитанная гражданка прошла прямо перед Арсением к подлетевшим водоплавающим и так прореагировала на его слова:

– Ды-ды-ды.

Арсений поглядел на стаю уток и ушёл к остановке. К студентам, стоявшим в трёх шагах от павильона, присоединились сокурсники: крепкий – тренированный штангой – и рослый – широкоплечий, среднего роста, тоже спортивный, – оба со студенческими рюкзаками за спиной. Они пожали руки, крепкий похлопал по плечу первого студента с наушниками. С весёлым видом товарищи о чём-то заговорили. Арсений посмотрел на них. Студент с наушниками заговорщицки поведал какую-то историю вновь прибывшим, и те взглянули на Арсения. Подумав, крепкий и широкий начали выделывать акробатические элементы, не переставая смеяться. Арсений взирал неодобрительно. Студент с наушниками и его знакомый сложили рюкзаки на асфальте. Крепкий и широкий добавили свои и запрыгали через них с места, затем они с разбега повзмывали в воздух, раскладываясь в шпагате, к насытившимся удивлённым воробьям, порхавшим над остановкой. Это не предел! Студенты в полёте поворачивались на триста шестьдесят градусов, крутили сальто, приятели на земле поощряли каскадёров. На лицо Арсения наползла недовольная гримаса, и он отправился к студентам. Пантелеевна и упитанная гражданка вернулись к павильону, степенно пройдя мимо Арсения.

Тот осведомился в метре от безумствовавших:

– Кто заставил вас так отбрыкивать?

Крепкий и широкий замерли, не расстававшийся с музыкой в ушах и его знакомый прервали хохот.

– Носитесь по дорожкам отвязанные или всё время кульбируете в скачках, – открыл студентам Арсений.