Ирина Мартова - Одинаковые

Думая о ней, Дмитрий лишь безутешно усмехался: угораздило же влюбиться в эту упрямицу!

Другие женщины Митьку любили. Да и как не любить его, балагура, весельчака, добряка? Он к их вниманию относился снисходительно, понимал, что любая из них мечтает о семье, о верном мужском плече, о детях. Благосклонностью женской не злоупотреблял, никому ничего не обещал, не тешил собственное самолюбие.

Однако иногда, устав от вынужденного одиночества, отдавался во власть жаркой плотской любви. Забывался в объятиях очередной влюбленной в него дамы, отключался от всех проблем и тревог, словно погружался в какое-то беспамятство. А через какое-то время, поостыв, перебродив, успокоившись, покидал свое временное пристанище и поспешно возвращался домой, в родное гнездо.

Все в жизни Дмитрия вроде бы складывалось удачно. Только одно не давало ему глубоко дышать, ощущать вкус жизни и яркость цвета. Только одно его бесконечно будоражило и волновало. Будто привязанный или привороженный, мужчина все мечтал и мечтал только об одном. О том благословенном дне, когда сможет назвать эту противную, несносную Настьку своей женой.

Июнь раскрасил город яркими красками. Молодая листва, полная свежих соков и сил, буйствовала в парках и скверах. Аромат новой, проснувшейся зелени будоражил кровь. Чистое небо, словно чаша перевернутой лазури, поражало своей высотой.

Июнь хозяйничал в городе, посылая неугомонным горожанам столько солнца, что хотелось бродить по улицам, ловить каждый искрящийся лучик и напитываться этим щедрым, редким теплом.

Анна сгорала от нетерпения: часы на стене показывали без трех минут двенадцать, а креативный директор до сих пор не объявлялся.

– Вот бездельник, – женщина сердито сдвинула чуть подкрашенные брови, поправила холеными руками, унизанными дизайнерскими кольцами, длинные волосы и нажала на кнопку вызова.

– Да, Анна Васильевна, слушаю, – мгновенно ответила вышколенная секретарша.

Анна, опять глянув на часы, недовольно выдохнула:

– Света, где до сих пор черт носит этого лодыря? Где Мирон, не знаете?

Светлана, симпатичная, ладненькая и очень исполнительная девушка, уже лет пять работающая в агентстве секретаршей, заспешила:

– Анна Васильевна, он с утра не появлялся. Вчера, правда, допоздна сидел в офисе, готовил новый проект.

– Понятно, – Анна обреченно кивнула. – Этот-то проект я и жду. Но, видно, сегодня не мой день. Ладно. Если этот змей вдруг объявится – сразу ко мне! – Она откинулась на спинку кресла и погрузилась в воспоминания…

Это рекламное агентство, нынче очень востребованное, она создала шесть лет назад. Тогда ей только исполнилось двадцать пять.

Преисполненная благими намерениями и грандиозными планами, Анна тогда работала после университета в редакции довольно крупной газеты. Но все, что она там делала, ее тяготило, угнетало и подавляло. Девушке, получившей прекрасное гуманитарное образование, хотелось иного. Она, всегда мечтавшая о творческой работе, мучилась каждодневными рутинными обязанностями штатного литредактора. Шеф-редактор, вечно недовольный, неухоженный, громко кашляющий и хромающий на одну ногу, чуть ли не каждый день жаловался на нее главреду.

– Она не наш формат… Зачем мы ее держим?

– А она что, плохо работает? – щурил на него красные от недосыпа глаза главред. – Ошибается? Я посмотрел – образование у нее отличное, возраст тоже подходящий. Рвение и усердие у нее есть, ищите подход. Настырность – не самое плохое качество для газетного работника.

– Слишком о себе много думает, – бурчал возмущенно шеф-редактор.

– О себе… – хмурился главред, – или о работе?

– Вам бы только шутить, – шеф-редактор обиженно поджимал губы. – Вот вчера, например, я ей говорю, что концовку статьи надо исправить, она плохо читается, невнятная, невразумительная…

– А она? – главред еле сдерживал смех.

– А она, – шеф-редактор не замечал его лукавства, – так надменно глянула на меня и выдала, что текст тогда лучше воспринимается, когда имеет незаконченный или открытый финал. Мол, это дает возможность читателю подумать и сделать свой вывод. Мол, такой финал заставляет размышлять, сопоставлять и анализировать. Представляете?

– Послушайте, прекратите ее дергать, – улыбаясь, разводил руками главред. – Пусть работает. Нам такие люди нужны: не зашоренные, свободные от предрассудков, не ограниченные рамками показного приличия и лицемерия. У нее незамыленный взгляд, непредвзятый. Хорошая девчонка, не конфликтуйте вы с ней, ради бога! А то ведь сбежит от нас куда-нибудь. Таких с руками отрывают!