Юлия Коп - Потерянная жизнь

Мужчина медленно открыл глаза. Перед ним стояла медсестра. Всё тело жутко болело.

— Вам нужно выпить лекарство, – она поставила на прикроватный столик поднос с графином чистой воды и стаканом свежевыжатого апельсинового сока, – Как вы себя чувствуете сегодня?

– Я… я… – простонал он и захлебнулся кашлем, боль пронзила всё тело.

Медсестра достала из халата баночку с таблетками, вытряхнула из неё две голубые пилюли, наполнила пластиковый стакан водой из стеклянного графина и протянула их мужчине.

– Вот, выпейте это, станет легче, – она помогла положить таблетки в рот и, придерживая ему голову, проследила, чтобы мужчина выпил лекарство.

– Что со мной… Где я? – слабым голосом прохрипел он.

– Вы в больнице. Вашей жизни ничего не угрожает, – ласково сказала медсестра. – Ваш врач ответит на все вопросы, а пока…

– Где врач? – Перебил он.

– Сейчас уже поздний вечер, он уехал домой… Но вы не волнуйтесь, я присматриваю за вами и буду здесь всё время. На вашей кровати есть кнопка, если понадоблюсь, жмите. Мой кабинет сразу за стеной. Вам нельзя сейчас волноваться. Вот, выпейте сок, здесь много витаминов, я сама его готовила, – соврала она и мило улыбнулась, прикладывая ему к губам стакан с подноса.

Мужчина с её помощью осушил стакан, немного поёжился, «кислятина», затем попытался немного приподняться на подушку, и с ужасом осознал, что с трудом может пошевелить руками и совсем не чувствует ног. Он резко побледнел.

– Что со мной!? Боже, что…

– Пожалуйста, успокойтесь! Все хорошо…

Но мужчина не слушал её. Он отчаянно пытался поднять руки и глазами полными ужаса, смотрел на бездвижные ноги, под тонким больничным одеялом. Линии на кардиомониторе начали скакать как сумасшедшие. Хрип мужчины перерос в крик, его охватила паника.

– Что происходит! Где врач!? Почему я не могу пошевелиться? Позовите врача!! – он судорожно жал кнопку вызова на своей кровати и совершенно не слышал успокаивающие речи молодой медсестры.

На поднявшийся шум в палату ворвался медбрат.

– Что у тебя тут, Сара?

– Я зашла дать ему лекарство, он пришёл в себя и… он…

– Укол галоперидола, быстро!

Больной кричал и пытался сопротивляться. Мысль о том, что он не чувствует ног, разрывала его изнутри. Вдруг пришло в голову, что он не может вспомнить, как попал сюда, и работали ли ноги до пробуждения в палате. С усилием сопротивляясь медбрату, и совершенно не обращая внимание на успокаивающие речи, мужчина окунулся в леденеющую бездну страшных вопросов, которые теперь кружились в голове безумным вихрем. Сколько ему лет? Есть ли у него близкие? Он попытался вспомнить своё лицо, затем лицо матери… Он не помнит ничего о себе… Бросило в дрож.

– Мне нужен врач! Что с моими ногами!? Мама! Боже что это… Помогите!!

Медсестра вколола лекарство, и кардиомонитор известил, что биение сердца приходит в норму. Мужчина медленно закрыл глаза, он почувствовал усталость, но вместе с тем такую блаженную лёгкость. Захотелось спать…

Ещё какое-то время он слышал вдалеке размеренное пиканье медтехники и голоса двух врачей:

– Как ты думаешь, он когда-нибудь сможет ходить?

– Не знаю, Сара…

«Нет!!», – Том буквально подскочил в своём кресле, его резкий возглас эхом отскочил от стен кабинета. Ноги сильно затекли, он не сразу понял, где находится. Быстрым взглядом окинул кабинет, освещённый тусклым светом лампы, кипу статей и остановил взгляд на включённом ноутбуке. «Неужели заснул… Сколько же я спал? Как же много работы…» Из гостиной послышался бой часов. Том отсчитал четыре удара, «Чёрт!», – ругнулся вслух. Ещё раз смерил взглядом предстоящую работу и придвинулся к столу. Ноги свело страшной судорогой, как будто тысячи иголок разом воткнули ему в стопы и икры. Том ещё раз ругнулся, быстрыми движеньями помассировал ноги, сильно сжав при этом челюсти. Затем, взял в руки первую бумагу из стопки и начал читать. Заголовок гласил: «Житель Оксбурга напал с топором на собутыльника и пытался скрыться».

Том невольно улыбнулся. Он не был жестоким человеком, и где-то в глубине души ему, конечно же, было жаль этого несчастного алкоголика. Его заставила улыбнуться вовсе не человеческая жестокость, а то, что в издательство постоянно приходило что-то по-настоящему захватывающее, заставляющее журналистов буквально захлёбываться текстом и наперегонки выливать весь этот ужас на первые полосы газет. Почему-то по статистике именно такие новости в основном поднимают рейтинги. Люди читают это, потом обсуждают, вселяют в себя страх. Такие новости заставляют их оглядываться в темных переулках, закрывать двери в дом на три засова и цепочку, с особой осторожностью относиться к людям, стучащихся в их дом, чтобы продать Библию или проверить исправность газовых труб. Они даже не подозревают, что половина таких новостей была просто выдумана журналистами, мечтающими срубить больше денег за сенсацию. Том принялся сортировать статьи. В этой большой кипе бумаг были и новости для газеты, и статьи для журнала. Он раскладывал их в две стопки. В газету определял убийства, несчастные случаи, затем шли политические новости, биржа, курсы валют, затем несколько страниц с объявлениями, и на последней странице некролог. В журнале печатались кулинарные хитрости, звёздные сплетни, советы в любовных вопросах, тесты, гороскоп, который, кстати говоря, составляла Мэри из бухгалтерии, основываясь на жизни и событиях своих друзей и коллег. Ровно в середине две страницы занимал постер какой-нибудь «горячей» модели с почётным званием «Мисс месяц». Небольшие рассказы и стихотворения юных писателей, ну и немного рекламы под занавес. После сортировки предстояло всё это перепечатать и заняться вёрсткой.