Евгений Пышкин - Живи легко

Да прибудет с тобой сюрреализм во веки вечные, да разверзнутся врата его, да придет к тебе ОРМ (Обратно Рекурсивная Матрешка), да запустит она колесо апокалипсиса.

***

– Ты точно уверен, что оно?

– Да.

– Это какая-то ерунда.

– Действительно, безвкусица.

– Да какая безвкусица! Мерзость!

– Точно. Словно брюхо на лицо натянули.

– А почему ногти крашеные?

– Да мода такая.

– А почему глаза подведены фиолетовым?

– Мода такая.

– Странно.

– И губы.

– Да, будто кровью испачканы.

– Нормальные губы должны быть тонкими и бледно-зелеными.

– Погодите, а, собственно, это что?

– Как говорят на их планете: черт его знает? Возможно, вирусное видео.

Дрейки всмотрелись в ту часть полиэкрана, где была изображена странная земная женщина с желто-лимонной кожей. Видеоролик стоял на паузе. Рептилоиды уже три раза просмотрели клип, но так и не поняли его смысла. Имелось два вывода. Первый вывод: смысла не было. Второй вывод: смысл был, но так глубоко запрятан под культурными пластами и смешан с поп-арт фетишом и символикой, что за всю жизнь не разберешься.

Клип начинался с появления из темноты подиума-сцены, освещенной разноцветными огнями. На сцену поднималась желтая девушка в прозрачной голубой тунике в блестках. Она в полной тишине выходила на авансцену и замирала в позе солдата, стоящего в карауле. Крупный план: лицо женщины. Она проводит рукой перед лицом, только после этого в клипе появляется звук. Играет барабан. Он тягостно и ритмично ухает: бум… бум… бум… и т. д. Вновь зритель видит полностью сцену. Девушка начинает двигаться, кажется, пытается изобразить какой-то танец, напоминающий конвульсии. То ли художественно переосмысленная пляска святого Вита, то ли ритуальный пляс забытого африканского племени. При этом или барабан, или девушка фальшивят: они не попадают в ритм друг друга. Никак не синхронизируются. Потом затемнение, бой музыкального инструмента стихает – и всё. Клип кончается.

– Ладно, «С», забей. Мы отдыхать. Как закончишь смену, разбудишь. Кстати, как режим невидимости?

– Норм, – ответил дрейк, бросив взгляд на светящиеся символы.

Stealth-режим невозможно было обойти землянам, ибо он имел двойственную природу. Дело в том, что на конце раздвоенного языка пришельцев имелись выходы тонких канальцев, по которым подавалось нервнопаралитическое вещество (шиш – так его называли дрейки). Это оно, смешавшись с алкоголем и ниакоком в мозгу Антонова, дало сногсшибательный эффект. Но много лет назад рептилоидам удалось молекулярную структуру парализующего вещества конвертировать в волновую, что позволило применять шиш в области неживой природы. То есть, нервнопаралитическое вещество дурманило радары, локаторы и антенны других инопланетных цивилизаций.

***

Антонов вернулся в домик и проспал три часа. Проснувшись, сел на кровати.

Лесник плавал в прострации, вспоминая лик истинного бога. Как дико всё это не звучало, решил про себя Сергей, но матрешка сказала правильные слова. Особенно насчет мертвецов. Ведь, если рассудить здраво, то итог любой человеческой жизни – смерть. Конечно, следует отбросить бредовые идеи трансгуманизма, который боролся по сути за бессмертие человеческого тела.

Антонов громко произнес:

– Да. Бессмертие – это противоестественно. Пора с этим кончать.

Слова прозвучали так четко и уверенно в тихой комнате, что лесник испугался собственного голоса, но в следующее мгновение поджилки сладостно затряслись. Это было новое открытие. Самое величайшее открытие в истории Земли! Сперва Антонов решил совершить самоубийство, но затем внутренне приказал себе остановиться: «Если так, то кто тогда расскажет о мертвецах, как о цели человеческой жизни? Никто. Поэтому я должен остаться в живых и нести в мир новое знание. Кто-то же должен держать дверь открытой и пропускать в нее адептов нового учения? Да. И этот человек – я».

Так Сергей утвердился в вере своей, зашел на кухню, достал из холодильника бутылку водки, налил полный стакан и выпил залпом. Выдохнул. Закусил маринованным мясом.

Вечером ему позвонил брат и сообщил, что утром прибудет с братками поохотится в тайге и не только. «Угу, понял», – ответил Сергей. Александр стал объяснять причину приезда: удачно заключенная сделка с Гламуровым. Но Сергей прослушал новость краем уха. Его это особо не интересовало. Конечно, он знал о Гламурове из телика. Гламуров – известный олигарх, поднявший свои капиталы в 90-е и просочившийся в большую политику, что закономерно, ведь кто имеет власть, хочет иметь ее еще и еще, и таких людей не пугало, что власть может поиметь их. В итоге у олигарха не задалось с новым правительством, и он слился за границу. Часть капитала осталась в России, поэтому он по-тихому начал распродавать некоторые куски пирога. Вот один из таких кусочков и приобрел брат Антонова.