Юрий Ермаков - В поисках пути

Ярослав считал людей более сердечными созданиями. Он никак не ожидал того, что увидел и услышал сейчас. Смерть для посторонних настолько далёкая, каждый из них считает, что его-то она никогда не коснётся и не придёт в его дом. Важнее сейчас обсудить, видимо, потом не будет повода встретиться этим людям, чем засеять свой огород, узнать, кому и что достанется в наследство, кто с кем спал, а не почтить памятью новопреставленного.

Он так и стоял, будто ноги его вросли. Все собравшиеся его не замечали, точнее Ярослав ощущал, что все делают только вид, что он им не важен, его присутствие равно его отсутствию. Лишь от матери он слышал какие-то сердечные призванья, но к ней он не решался подойти.

«Ни о какой работе не может быть и речи, – решил про себя Ярослав. – Я не должен уподобляться всем этим людям. У нас была душевная дружба, которая связывала меня и Виктора. Это важнее быта и всего материального. Плевать мне на работу».

Пока Ярослав рассуждал и принимал решение о том, что он будет с Виктором до последнего физического контакта, в этот момент вынесли гроб из подъезда. В выносе участвовали четыре человека. Троих Ярослав узнал сразу, это были их общие друзья детства, с которыми они прошли и огонь, и воду. Димка, кстати, тоже был из их компании, правда, от него они получали удары в спину. Он им постоянно врал, всячески обманывал, сдавал их родителям все проделки мальчишек, но они всегда его прощали. А вот четвёртого человека, участвовавшего в выносе тела, он не сразу узнал, тот держал гроб у головы. Вид его был полон скорби и выражал действительно серьёзную утрату, такой же вид Ярослав заметил только у своей матери. На голове мужчины надет капюшон, и разглядеть лица ему не удаётся, но ясно, что этот человек скрывает слёзы. Со стороны он не похож на сентиментальную личность, но в данном случае мужчина не может сдержать слёз.

Наконец-то он обернулся, и Ярослав смог разглядеть его лицо. Дрожь пробежала по всему телу Ярослава, его кожа покрылась мурашками, колени слегка согнулись, ноги стали ватными. Этот человек был сам Виктор.

Ярослав испугался. Но почему никто не обращает на это внимания. «Неужели просто похож?» – вопросил сам себя Ярослав. «Нет», – ответил себе же.

Страх сковывал его всё сильней, если раньше у него не было желания шевельнуться, то теперь он просто не мог.

Виктор двигался, говорил остальным, как и что делать, он был живой, но кто же тогда в гробу? Шоковое состояние покидало Ярослава, понемногу он стал отходить от увиденного, не промолвив ни слова.

Гроб поставили на табуретки у подъезда. Выстроилась очередь, первой в ней была мать Ярослава. Сам Ярослав смог ступить и тоже примкнул ко всем. Все стоявшие подходили по одному и прощались. Мать Ярослава приблизилась к гробу и стала слёзно просить покойника простить их, особенно брата и сестру Ярослава. Некоторые подходящие к телу крестились, кто просто дотрагивался до тела. Друзья, выносившие гроб, скорбно коснулись плеч покойного. Виктор перекрестился и приложился губами ко лбу. Многие родственники и знакомые неискренне попричитали и сказали, что Бог в первую очередь забирает «лучших». Жена Ярослава подошла и со слезами сообщила, что никогда не забудет его во всю жизнь. Дмитрий сказал, что покойный был лучшим другом в мире.

Очередь дошла и до Ярослава, его томило скорей узнать, кто же там. Подойдя ближе, он собрался с мыслями и со страхом заглянул туда. В гробу лежал сам Ярослав…

Жизнь ночного города-миллионника кипит и бурлит. Некоторые врываются в эти безудержные потоки угара, пьянок и разврата один раз, побывав там впервые, многих выбрасывает обратно. Кто-то, оказавшись в такой атмосфере, возвращается туда снова и каждую пятницу оказывается в этом безудержном хаосе. Все будние дни человек страдает и мучается, неделя проходит в попытках договориться с самим собой, что он больше не будет так пить и употреблять, но этот настрой пропадает к концу недели. В пятницу он снова оказывается в этом водовороте пьяных и визгливых лиц, громкой музыки и алкоголя. Но существует процент людей, который там не случайно, их количество постоянно там, как константа. Как раз они и создают эту культуру, они двигатели этого насажденья похоти и безбашенного отрыва. Меняются внешности, имена, оболочки, но их количество сохраняется. На смену прежнего кутилы придёт другой, но с теми же взглядами и желаниями. Такой ритм быстро стирает личность, забирает молодость, здоровье и силы.