Галина Спиридонова - Байки старых домов

Молодой кирпичный:

– В четвёртой квартире живёт мальчик Матвей, он должен был выступать в музыкальной школе на экзамене за первое полугодие. Никто не видел, как он вечером плакал от страха перед первым публичным выступлением на скрипке, а я видел и страдал с ним вместе. Вечером вся семья обсуждала его концерт.

Его мама рассказывала, что несмотря на то что он был последним из выступающих и сильно переволновался, но играл очень хорошо. Его музыка была какой-то космической, а на сцене он был не один, а с преподавателем. Матвей заливался высокими звуками, а потом преподавательница играла на пианино ту же музыку, но пониже, и своей музыкой приглашала скрипку. Все очень хлопали Матвею, особенно девочки из хора. Вот что рассказала его мама бабушке. Я люблю, когда он играет, даже душа оживает.

Старый кирпичный:

– Одна семья из третьей квартиры до сих пор говорит о ваучерах, они потеряли пять ваучеров Волжского трубного завода. Хозяйка даже в газету писала, почему завод стоит на том же месте, название и люди те же, а ваучеры пропали. Ей в газете отвечали, что хоть всё осталось как прежде, а преемственности нет. Она хотела в суд подавать, а потом махнула рукой. А про деньги, которые пропали в 1991 году, так вот только перестали говорить и ругать власть. Многие в моём доме после этого остались нищими, даже их крохи и те отобрали.

Молодой кирпичный:

– Сейчас когда покупают квартиры, то знают заранее какую, а в наших домах, хоть квартиры в кредит тоже покупались, но распределение было как лотерея. Помните, сначала вытаскивали номер очереди, а потом по этой очереди вытаскивали номер квартиры. Много было споров и драк, помню. Первую квартиру никто не хотел брать, досталась одной интеллигентной семье. У них было две дочери, очень красивые. Одна уехала в Москву и стала артисткой, даже по телевизору в рекламе я её видел, а другая, Лиля, осталась у меня жить, но стала выпивать понемногу.

Родителей её давно уже нет. Жильцы как коршуны её клевали – она становилась всё безропотней и слабее, а пить продолжала. Несмотря на своё положение, она осталась очень вежливой, да и лицо сохраняло ещё прежнюю привлекательность. Долгое время она работала в отделе кадров завода, а потом пришлось уйти. Один раз с верёвки одной жилички украли кофточку. Она обвинила Лилю, хотя Лиля отрицала это. Вызвали милиционера, он обыскал её квартиру, составил акт, оценив кофточку в заоблачную цену. Все стыдили Лилю, обзывали всякими словами. Во время обыска приглашённые соседи были потрясены её бедностью, из продуктов только «анаком».

Утром хозяйка кофточки ещё раз хотела постыдить Лилю, хотя кофточку не нашли, но дверь была открыта, и Лиля была мертва. Весь дом сразу повернулся на сто восемьдесят градусов и ополчился на хозяйку кофточки, называя её убийцей, Но скромного и безобидного человека, да, со своей проблемой, уже нет.

Старый кирпичный:

– Вчера я помог не утонуть мужчине с третьего этажа. Он пришёл домой выпивши, лёг в ванну и включил воду. Начал уже тонуть, но я напрягся и сделал наклон в сторону, вода из ванны вытекла и затопила соседей. Так предотвратил смерть человека. Не люблю, когда из меня выносят гробы, я сильно привязываюсь к своим жильцам.

Панельный:

– В шестой квартире живёт девочка, и ей каждый вечер бабушка рассказывает сказки, чтоб быстрее заснула. Бабушка говорит: «Спи, а то Бабай заберёт». Маленькая спрашивает: «А потом принесёт?» И бабушка продолжает: «Бабай живёт вон на том доме, его из окна видно. Ночью он летает около наших домов и слушает: кто спать не хочет, то тихонько забирает их и уносит на крышу дома, где очень много антенн и крутилок. У Бабая есть свои бабайчики, которым не с кем играть, он приносит детей на крышу и дети играют с бабайчиками – катаются на антеннах, а утром Бабай возвращает их домой».

Внучка долго стоит на балконе и смотрит на крышу твоего дома. А зайчики по квартире летают постоянно от заклеенных балконов и окон твоего дома. Фольга и цветная бумага отражаются от солнца, а девочка думает, что это бабайчики ей знаки подают.

Молодой кирпичный:

– Весело живёшь, а у меня в доме траур. Вчера похоронили ревизора, он скандалил со всеми и был злым. Соседи после кладбища рассказывали, как два мужика пришли на кладбище, а помянуть в кафе отказались: «Мы пришли, чтобы своими глазами увидеть, что его закопали». Видно, много зла им причинил. Приносят из роддома людей, то кажется, что все одинаковые, а когда в гробу выносят, то все такие разные – по одному все плачут, а по другому радуются, что закопали.