Александра Барвицкая - Первое Солнце Шестой Воды. Книга Первая. Небис. Метафизическая художественная серия «Женьшеневая Женщина»

Если что-то и было важным в данный момент, то это был луч, преломляющийся водой.

Да. Именно луч света в месте соприкосновения с водой и был единственно важным. Ныне и присно, и во веки веков. Ибо только вода, соединённая со светом и воздухом, есть эликсир жизни, среда зарождения, точка отсчёта начала, жизнь.

Резкий глубокий скрежет металла заставил вздрогнуть.

Ворота, замыкающие круг серебряной чаши, медленно поползли вверх, и вода, увлекая тело, жадно хлынула в образовавшуюся щель, заполняя камеру шлюза и ещё быстрее раздвигая долгожданное окно выхода.

Это и был момент рождения…

Шаг.

Порой лишь один единственный шаг отделяет нас от самих себя.

Один единственный маленький шаг – внутрь.

Ни сантиметра! Ноль сантиметров. В ноль. В нулевую отметку себя.

И сделать его столь же легко, сколь и трудно.

Этот шаг снимает с тебя кожу. Выворачивает нутро.

Страшно?

Страшно.

Именно поэтому этот шаг и оказывается самым тяжёлым.

– Если есть выход, значит, есть и вход. И если я смогла выйти, значит, смогу и войти.

Так, не обращая внимания на отсутствие собеседников, вслух рассуждала Алиша.

Она торопливо шагала босыми ногами по тёплому тротуару безлюдной улицы в поисках входа в дом, из окна которого только что вышла.

Но здания на этой улице были удивительно похожи. На них пестрело одно и то же граффити-лицо: приветливое и праздничное. И у этого размноженного через трафарет одноликого ряда каменных фасадов имелись широко распахнутые глаза окон, но отсутствовали даже намёки на рты дверных проёмов.

– У каждого дома есть дверь, – размышляла Алиша, рассматривая яркие коробочки домиков-близнецов, вытянувшихся вдоль мостовой в длинный стройный ряд. – Во всяком случае, если есть окно, значит, должна быть и дверь.

Здания-коробочки прислушивались к голосу Алиши, улыбались, провожая её незашторенными глазницами, но, даже медленно уплывая вдаль за её спиной, продолжали прятать в искусной кирпичной драпировке стен свои рты со скруглёнными блестящими зубцами дверных ручек.

– Все дома для людей строят так! – настойчиво щебетал голос Алиши. – И если есть вход для солнца и воздуха, значит, есть вход и для людей! Ведь я – не солнце и не воздух?

Алиша вытянула перед собой руки, разглядывая полупрозрачные ладони с едва заметными голубыми прожилками разветвлённых кровеносных ручейков; затем пощупала мягкость тёплых щёк и припухлость чуть увлажнённых губ, которые растянулись под пальцами ответной улыбкой; перебрала непослушные пряди волос и тронула спрятанные под ними мочки ушей, найдя почти заросшие от долгого отдыха бугорки-дырочки, когда-то пробитые под серьги; наконец, сделала глубокий вдох, чтобы убедиться, что у неё есть лёгкие, и выдохнула тоненькую струйку воздуха.

– Да, – успокоила себя Алиша. – Я – не солнце и не воздух. Я – человек. В человеческом теле. И даже если я могу выйти в окно, как солнце и воздух, то всё же входить я должна по-человечески: через дверь.

Однако вокруг Алиши не было ни единой двери, а только множество одинаковых, распахнутых настежь, затемнённых от полноты своих внутренностей, стенных дыр-квадратов. И даже то окно, из света которого Алиша только что вышла, отсюда, снаружи, казалось таким же обычным квадратом, и теперь играло с ней в прятки, сливаясь со всеми остальными близнецами.

Да! Алиша вынуждена была признать, что не может найти не только дверь, но даже своё окно.

Она помнила, что это окно по утрам ловит в хрупкие стекольные сети солнце, осторожно выглядывающее из-за горизонта. Значит, там, где окно – восток.

Но где может быть дверь у дома с окном, выходящим на восток? С какой стороны? С запада или с востока? И как определить сейчас: где просыпается малыш-восток, и где засыпает старик-запад?

Алиша посмотрела вверх: на солнце.

Солнце, едва качаясь на полусонных, истончённых до прозрачности, гребешках облаков, безмятежно плыло по сглаженному, затихшему, как перед штормом, морю неба прямо над её головой.

Алиша вышла из окна в полночь. Но сейчас на дворе стояла самая сердцевина суток: такая сочная и нежная, как юная вишня, наливающаяся вокруг мягкой, едва сформировавшейся белёсой косточки.

Сок вишни. Разве может быть снотворное – лучше? И казалось, раскрой сейчас эту сонную сердечную ягоду пополам со стороны едва заметного бокового шва, разделявшего округлую мякоть надвое, и день, убаюкивая страхи и сомнения, потечёт по пальцам сладким, с привкусом зелени, природным соком.