Лея Риелсвон: Корона Рико-Сантарио

– И чего стоишь, как истукан? Пойдем значит пойдем.

Небольшую паузу удивленного молчания с большой натяжкой можно было бы назвать удачным моментом для прощания, но другой могло и не представиться, поэтому Вайолет воспользовалась, ей:

– Удачи! – покривила она душой.

– До завра, Лети! – Даниэль, развернувшись, не торопясь пошел в сторону остановки автобуса, а Вайолет, не отрываясь, смотрела ему вслед.

– Если надо, я могу дать тебе платочек, чтобы ты его провожала еще драматичней. – недовольно и очень тихо возмутился Лео.

– Я не…

– Спокойно, принцесса, расслабься. Тут никого нет. Можешь становиться собой.

Вайолет выдохнула. Прямо перед ней стояла ее совесть и якорь в этом мире, и только ему, пожалуй, не имело смысла даже пытаться врать. Глаза ее наполнились неожиданными слезами.

– Ой, все так серьезно? – Лео внимательно смотрел в ее глаза. – Вечером расскажешь?

Вайолет кивнула, пытаясь усмирить подрагивающий подбородок, сама удивляясь тому, что эмоции настолько взяли вверх.

Лицо Лео стало серьезнее.

– Так, спокойно! – парень поймал костяшкой пальца слезинку, скатившуюся по щеке Вайолет. – Не при маме и бабушке. Хочешь еще одну лекцию о тяжести груза беглой королевской семьи и важности выполнения долга? Я лично нет. Так что приводи себя в чувства, пожалуйста, и вперед, тебя ждут две королевские особы.

– Мама тоже там? – всхлипнула она, потирая нижнее веко в попытке высушить слезы.

– Да, вдвоем с бабушкой копаются на чердаке. И я нарушил правило номер один в нашей семье – не называть бабушку бабушкой на улице. – Лео притворно нахмурив лоб, как бы намекая, кто именно повинен в нарушении правил.

Вайолет усмехнулась. Ком, вставший поперек ее горла, как булыжник времен ледникового периода, ушел.

– Ты путаешь. Правило номер один – не называть бабушку бабушкой в принципе. – Вайолет шмыгнула носом, прогоняя последние следы слез.

– Именно. Ну-ка глянь на меня, – Лео предельно внимательно осмотрел ее лицо на предмет явных признаков недавних слез. – Видно, что глаза на мокром месте.

– Я что-нибудь придумаю.

***

– С ума сошел? – Вайолет ошарашено округлила глаза. – Немедленно убери пакеты со стола! Хочешь пасть смертью храбрых?

Лео недовольно хмыкнул, но все же аккуратно переставил пакеты на пол, и убедился, что на столе не осталось следов от этого акта вандализма.

Бабушка славилась своей неиссякаемой и непоколебимой любовью к порядку и крайней непереносимостью бактерий, которых, к слову сказать, действительно скопилась целая цивилизация на дне пакета, однако, засилье их на обеденном столе мало интересовало ее внука, кажется, до конца не осознавшего масштаб кары, которая могла свалиться на его светлую голову, если бы не предупреждение Вайолет.

– Умница! Инстинкт самосохранения все же есть.

Он хмыкнул:

– И что бы она со мной сделала?

– Застрелила бы, – Вайолет кивнула в сторону висевшего на стене ружья.

Леонид перевел глаза на оружие и вздохнул, то ли завистливо, то ли огорченно.

–Знаешь, а быть застреленным из Винчестера тысяча восемьсот девяносто седьмого года – не самая худшая смерть. Как думаешь, из него хоть раз в жизни стреляли?

Вайолет задумалась. Известных ей случаев использования винчестера по назначению она вспомнить не могла, но учитывая, что он висел в столовой ровно столько, сколько она себя помнила, а историей его появления никогда не интересовалась, вполне могло случится так, что для бабушки оно является памятным сувениром, доставшимся ей от родственников, или даже от дедушки.

– Я почти уверена, что да, – наконец ответила она.

– Откуда знаешь?

– Ну помнишь того сантехника, который случайно положил разводной ключ на стол и немного его поцарапал? Беднягу ведь больше не видели, – Вайолет посмотрела на брата, подняла бровь и пожала плечами.

– Вайолет, это ты? – донеслось откуда-то сверху. – Поднимайся, мы тут.

Настроение, успевшее хоть немного перешагнуть отметку «плюс», снова упало на самое дно, покинув ее организм, от греха подальше, вместе с удрученным выдохом.

– Уже иду! – прокричала она вверх, а потом обратилась к брату. – Ты со мной?

Вопрос был, скорее, риторическим. Лео в плеяде своих талантов имел один, за который Вайолет готова была отдать все, что у нее было, включая внутренние органы: умение не лезть на рожон и не ходить на моральное заклание, если это не входило в его планы или же была хотя бы призрачная надежда улизнуть.