Александр Жабоедов - Мысли без правил

– Да чтобы хна прокрасила мне уши! – звонким эхом голос разлетелся по этажам. Отражаясь от аммиачных лестниц, исписанных стен и подкопчённых потолков он увязал в потрескавшихся обшивках дверей, осуществляющих право на личное пространство. Там в тесных коробках на пыльных медиа кухнях сновали расторопные повара и ловко стряпали очередную пищу для ума.

Губка медленно наворачивала круги по мокрой тарелке, оставляя на её голубой поверхности загадочные пенные спирали. Илья смотрел сквозь эту пузыристую галактику, терзаемый странным беспокойством, причина которого была неясна. Тревога нарисовалась пару дней назад невесть откуда, и теперь мешалась, как мелкий камушек внутри ботинка. «Что же это? – не понимал Илья. – Меня мучают собственные мысли. И ладно бы они хоть что-то значили, так они же пустые, как душа чиновника. Бред какой-то!». Он поставил тарелку в сушилку и принялся за стакан, который казался в его руке почти напёрстком. «Я что-то должен вспомнить. – Решил он вдруг. – Но что? Чёрт!» Илья чуть сильнее надавил на стакан и тот лопнул, разлетевшись на мелкие осколки.

– Зая, что там у тебя? – услышал он голос жены за спиной.

– Да, так, мелочь. Ничего страшного. – Он повернулся к супруге, в очередной раз снеся дверцу шкафчика над раковиной. «Хрущёвка» была маловата для Ильи и за годы, прожитые здесь, великан приобрёл форму шахматного коня. В принципе, он и ощущал себя таковым, потому что пахать приходилось за троих ломовых.

– Ой, Зая, ты не порезался? – испуганно запищала жена манерным голоском, увидев осколки в раковине.

– Да шо мне сделается? – пробасил Илья.

– Дай, посмотрю. – Супруга схватила его лапищу, и с докторским интересом принялась её разглядывать.

«Тощая стала, как гвоздь. – Подумал он, взирая на её крашенную макушку. – Такая сочная баба была: ноги, бёдра, грудь. Загляденье! А теперь что? Вобла сухая. А эти губищи, такое ощущение, что она пасечником работает без защиты. Тьфу!»

– Ты чего плюёшься? – возмутилась жена.

– Ничего. – Отвёл Илья печальный взгляд.

– А кто у нас тут такой грустненький? – супруга встала на носочки и потеребила мужнину заросшую щёку. Затем отошла на шаг назад, достала телефон и сделала пару снимков. – Отлично! Пускай люди посмотрят, какой ты бука. Так и подпишу: «Мой муж – бука». – Довольная своим остроумием она скрылась в комнате.

– Ох-ох-хоо! – тяжело вздохнул Илья. Призрачная тревога всё больше одолевала его сознание. Ему стало душно в своём теле, и он решил прогуляться.

– Я в гараж. – Бросил он, проходя через комнату.

– Твоя грустная мордашка быстро набирает лайки. – Объявила жена, не отрываясь от телефона. – Тут кто-то предположил, что ты съел хлебопечь, и теперь печёшь унылый батон. – Она неестественно засмеялась, быстро цокая по экрану нарощенными ногтями.

Илья укоризненно покачал головой. «Хренова блогерша. – Подумал он про себя. – И ведь сколько же таких, как она, идиотов. „Ой, посмотри сколько у меня лайков. Ой, я такая популярная. Ой, какая у него дебильная фотка“. Бесит!» – Илья невольно зарычал, зашнуровывая здоровенный ботинок.

– Сына с собой возьми. – Крикнула жена из комнаты. – Пусть погуляет на площадке.

Хмурые тучи облепили небо. Тяжёлый душный воздух обещал неминуемую грозу. Илья стоял, облокотившись о свой гараж. Думал. Одной затяжкой он выкурил целую сигарету, и бросил бычок в кучку из свежих окурков. Запил «Тремя богатырями».

– Тёплое, зараза! – выругался он, покрутив в руке металлическую банку.

– Здорова, сосед! – перед лицом Ильи замаячила чья-то пятерня. Он опустил глаза и увидел худосочного мужичка с тоненьким, загнутым к низу, носом.

– Здоров, Соловей! – поприветствовал Илья.

– Как жизнь? – мужичок улыбался, от чего его раскосые глаза сузились до размеров щели в копилке.

– Думаю. – Коротко ответил Илья.

– О чём? – не унимался любопытный Соловей.

– Если бы я знал. – Илья закурил очередную сигарету.

– Это как так? – удивился Соловей. – Думать, и не знать о чём думаешь?

– Понимаешь, – Илья потёр свой широкий лоб, – я уверен, что должен задать себе какой-то серьёзный вопрос. Но какой, не знаю. Я лишь чувствую, что если его не задам, и не отвечу на него, то пропаду навсегда.

– Куда? – выпучил глаза Соловей.

– Если б я знал. – Илья устремил взгляд на детскую площадку. – Соколик, не тронь ребёнка. Ух, я тебе! – для убедительности он показал массивный кулак.

– Сорванец то твой уж какой большой. – Ухмыльнулся Соловей.