Ольга Манскова - Город Дождей

– После долгих мытарств, я купил в единственном пизансмаркете соседнего села, на все деньги, которые у меня были, одежду сельской герлы.

– Герлы?

– Ну, девушки… Стильно принарядился и, кося под девчонку, отправился в город, куда сельских дев пускали на ночь, так сказать, на вечеринку, – поведал Иоганн врану. – К счастью, по фенькам на руке и шитой бисером сумке меня приняли в городе за тусовочную герлу, а не за фуфыру пейзанскую. У меня нашлись нормальные друзья, которые вписали к себе на флэт, то есть, взяли к себе пожить. И, обнаружив ошибку в определении моей половой принадлежности, вскоре переодели, дав старое, поношенное тряпьё.

Вран издал странный звук. Похоже, он хихикнул.

– Пр-роясни, что означает «тусовочная герла»?

– Хорошая, «своя», девушка, которая любит музыку и поболтать обо всём на свете… Ну, что-то в этом роде.

– А «пейзанская фуфыра»?

– Девушка из села… Которая ищет приключений на задницу и старается изобразить из себя городскую, – пояснил Кролас. – И готова пройти Крым, Рим и медные трубы… Ну, это такое выражение. Тоже требует расшифровки?

– Нет. В целом, я понял. Но, я пер-ребил. Пр-родолжай…

– Со временем, я купил себе «под Пирамидой» чистый папир со штампом и состряпал паспорт, назвавшись Иоганном Кроласом.

– Что такое «чистый папир»?

– Бумага… То есть, корочка паспорта без внесённых туда данных. Обычно её заполняют в паспортном отделе, официально. Но мне оформили за определённую мзду, и вне конторы. А потом… На время моей мамой стала дурь конопляная, а папой – бэндгруппа «Чихуахуа», лабающая свойскую трешь, – продолжал тем временем Кролас.

– «Лабать» – это «играть»? А что такое «трешь»?

– Такое направление в музыке… Там, в этой своей странной, тусовочной жизни, я и познакомился с Антониной, которая совершенно, как позже оказалось, случайно попала на тусняк в «Cковороде». Будучи студенткой-филологом, она изучала молодёжный слэнг. При этом, она косила под дигзгёрл…

– Под… кого?

– Под герлу, свою в доску… Которая всё знает и всё перепробовала… И наше тесное знакомство… Весьма и весьма тесное… Свершилось случайно, в плане моего первого творческого эксперимента. И без расчёта когда-либо встретиться вновь. Повторюсь, я был совсем зелёный бойзфренд.

На этом месте рассказа, Иоганн тяжело вздохнул.

Он сам понимал, что это жуткий идиотизм… Но, о «плодотворности» своего случайного знакомства узнал по прошествии восьми с половиной лет… По-видимому, Антонина не обладала достаточной суммой денег, необходимой для того, чтобы город позволил ей растить своего ребёнка самостоятельно. И его изъяли, «для обеспечения счастливого гражданского содержания», как формулируют анкюлотники. Иоганн Кролас ничего не знал о рождении сына. Но, по какой-то неясной причине, его первая девушка записала в свидетельстве о рождении своего ребёнка как Оливера Иоганновича Кроласа… Да и по дате рождения всё сходилось… Как последствия той их встречи. К тому же, пацан жутко был похож на отца.

А раскопала «сюжет» коллега Иоганна, неутомимая Зиночка Исламбекова. Которая обозревала социальные вопросы и посещала «коммуну света новых граждан», расположенную на улице Бирючья Балка.

– Хоть шефу не растрезвонила, и за то ей спасибо! Фотку мне подарила. В фаз и в профиль, – продолжал Иоганн свою исповедь врану. И…у меня аж душа тогда оборвалась, и всё поплыло перед глазами. Знаю я всякие там «коммуны»… Пиплы на тусовке обсуждали. Жуткая тюряга с надзорными порядками.

Зиночке, конечно, приходится писать, что там все о'кей и детки кипяточком писают от счастья… А у меня и сейчас нет двух прожиточных минимумов, чтобы позволили иметь ребёнка. А главное – для анкюлотников не факт будет, что я – отец. Обнадёжат, облапошат до последней пласткарты, почти оформят всё – а потом скажут: «А где бумага о том, что вы – отец?» или «А где вы были раньше?» и тому подобное… Выжмут с курицы яйца и отправят кукарекать. Работа у них такая. Сложная. С людьми.

В общем, с какой стороны ни подойди – грабли получаются.

– Ну и дела, – прокаркал вран.

– Куда делась Антонина, которая могла бы подтвердить, что я – отец, я не знаю. Пропала бесследно. Я искал.

– И ты решил повидать пар-ренька?

– Да. И подарить ему что-нибудь. Хоть зверька ласкового. Говорят, там жутко одиноко. И вот… Ходил по рынку. Присматривал.

– Стр-ранный ты для этого Города папаша… Ну, сын. Так ты ж его, получается, даже не видел ни р-разу. Хочешь просто глянуть р-разок, из любопытства? А без подар-рка туда не пускают?