Евгения Паризьена - Я люблю тебя, Рыжик!

– Привет, Рома! Как же я скучала! – подхожу к нему с другой стороны и беру его руку, он резко её убирает, а потом поворачивается к Дане:

– Кто это?

Сейчас я чувствую будто на меня выпилили ведро холодной воды, он не помнит меня.

– Рома, это же Женя! Дочка твоего отца.

Пакеты упали на пол, и он снова посмотрел на меня своим странным холодным взглядом:

– Да, уж, ну и страшненькая! Такая Рыжая!

После его слов мне хотелось подойти и сказать, что между нами было.

– Я не верю тебе, что ты меня не помнишь! – говорила я с ним достаточно грубо, на что Рому засмеялся:

– Представь себе! Я наверняка дал тебе какое-то прозвище, дай угадаю, Рыжуха?

Дана засмеялась, а я чуть не упала в обморок, слишком сильно он меня обидел. Да ещё сказывалась работа и вечный недосып. В палату, как раз зашёл доктор и успел поймать меня за руку:

– Евгения, вам плохо?

Рома уставился на меня, но его ледяной взгляд был острее кинжала, он словно вырвал моё сердце, а теперь думает, может выбросить его в помойное ведро.

– Простите. Мне лучше выйти! – выбежала я из палаты, и направилась в туалет. Краем уха я слышала Олесю, которая разговаривала по телефону с отцом. Смотрю на свои глаза и понимаю, что мир полностью рухнул для меня. Как найти выход их этой непростой ситуации? В коридоре я столкнулась с врачом Виктором Александровичем:

– Женя, вы уже уходите?

– Я тороплюсь! – подошла я к лестнице.

– У Ромы амнезия, он практически ничего не помнит, – огорчил медик.

– Знаете так даже лучше! Передайте ему скорейшего выздоровления!

Доктор посмотрел на меня своим удивлёнными глазами, а потом поспешил к пациентам, которые ждут его довольно продолжительный срок. Выхожу на улицу и встречаюсь с порывистым ветром, он развевает мои волосы и мне становится как-то не по себе. Не думала, что Рома встретит меня так грубо и жестоко, может он действительно никогда меня не любил. А сейчас его маска показалась наружу. Внезапно понимаю, что забыла сумку у него в палате. Как же мне не хотелось туда возвращаться! В этой сумке все мои документы, нельзя их оставлять в больнице.

От лица Ромы Лебедева

Когда я увидел её глаза, сердце будто кольнуло, оно мне хотело напомнить о чём-то. Она была такой странной? Не похожая на мой привычный идеал, с детства я очень любил блондинок. Дана, девушка, которую я совершенно не помнил обратилась ко мне:

– Как-то ты жестоко с Женей! А она бедняжка даже сумки свои забыла!

Смотрю на пол и вижу её забытые вещи, да она настоящая растяпа.

– Я до сих пор не могу поверить, что она мне родственница! Я помню Стёпу! Но её нет!

И тут в палату заходит Олеся, её почему-то прекрасно припоминал:

– Настанет день и вспомнишь! Кстати, где Женя?

– Убежала и забыла свои сумки! – ворчливо проронил я.

– Вернется. Дана, ты не сходишь со мной в столовую?

Они покинули мою палату, а я чувствовал, как всё моё сердце разбивается на несколько кусочков, что означало это странное покалывание в груди. Дверь в палату открывается и на пороге стоит она, её рыжие волосы немного растрепались на ветру, на минуту я даже залюбовался. Она уставилась на меня и мир вокруг нас остановился.

– Прости, я только заберу свою сумку! Не стану тебя больше тревожить! Она подходит к двери, как я её останавливаю.

От лица Евгении Платоновой

– Этот кулон подарила мне ты?

Мой взгляд падает на агат и я вспоминаю слова ясновидящей и то, как я молила в ту ночь о его выздоровлении.

– Да, Рома, я сделала его твоим талисманом! – беру свою сумку и хочу покинуть палату, но он касается моей щеки и пристально смотрит в глаза:

– Я не помню тебя в своём детстве! Как так получилось, что мы знаем друг друга?

Понимаю, что если останусь с ним ещё на одну секунду, то не сдержусь и наброшусь на него с поцелуями. Но мне удается не терять самообладание в этой ситуации:

– Извини, некогда трепаться. Нужно идти!

От лица Ромы Лебедева

– В каких отношениях мы были? Ладили? – настойчиво распрашивал.

– Давай, когда тебя выпишут, ты приедешь к нам и мы обсудим эту тему! – выбегает рыжая самозванка из моей палаты, а я только что хотел коснуться её губ. Она ведь мне не нравится, почему я не могу припомнить все наши отношения? Из столовой пришли Олеся и Дана, у них были пакеты с безумно вкусной едой:

– Любимый, почему ты такой взволнованный? – присела ко мне на кровать Дана, и стала ласкать мою щёку, Олеся посмотрела на нас возмутительным взглядом: