Полина Лунаева - Лиссандра. Книга времен. Книга третья

Они с няней сидели на скамье у фонтана, и Лианелла читала вслух книгу, как вдруг послышались резкие хлопки огромных крыльев, и плечи девушки пронзила боль. Птицелюд схватил ее, и земля стала, стремительно удалятся из-под ног. Крики няни, ее круглые от ужаса глаза, кровь, которая потекла горячей струйкой по руке, и капала с ее пальцев на зелень такого уже далекого сада. Эти ужасные мгновения застыли картиной в ее воспоминаниях.

Ей не повезло. Сумасшедший птицелюд выкрал ее и сейчас летел с нею в свое гнездо.

Раса птицелюдов была одна из самых нелюдимых, их дети не учились с другими разумными, и даже смешанных браков с птицелюдами не возможно было припомнить ни одного.

Но, не смотря на свое затворничество, они были умны и образованны, некоторые из них владели магией, преимущественно воздуха, жизни и земли. Вели обмен с остальными разумными, а молодые разумные с удовольствием брались за работу посыльных. Им было гораздо комфортнее в небе, чем на земле. Но никто и никогда еще не был допущен в святая святых птицелюдов – Город Гнезд, как его они сами называли. Колыбель расы.

Еще одна черта отличала этих странных разумных. Если у птицелюда кто-то из хищников разорял его гнездо, или птенец сам выпадал и разбивался, хотя это было очень редко, была огромная доля вероятности, что родитель мог сойти с ума.

В этих случаях они вылетали из гнезд и искали замену утраченному, не понимая того что делают. Каким образом они выбирали тех, кого похищали, никакой логике не поддавалось. Это могли быть разумные любой расы, правда, только дети.

Они уносили их в свои гнезда, и продолжали растить чужих детей как своих, повинуясь мощному родительскому инстинкту.

Хорошо если похитители были из городских птицелюдов, в таком случае получалось быстро, не более чем за десятицу, вернуть ребенка родителям. Но иногда сходили с ума дикие птицелюды, которые жили отдельно ото всех. И на их поиски, сами же полуптицы могли потратить целый сезон. По прошествии такого времени, шанс найти живого ребенка был минимален. Условия жизни в гнезде не подходили никому, кроме этой расы, ну может еще драконам, но их детей почему-то они не трогали.

И когда Лианеллу похитили, к птицелюдам спешно отправили дракона, который гостил в это время во дворце, с просьбой найти и вернуть девочку.

И ждали его через несколько дней обратно, уже с ребенком. Но дракон вернулся один, с печальным известием, что ее похитил птицелюд-одиночка и летающая раса уже начала его поиски.

Похититель Лианеллы, же летел и летел, цепко держа свою добычу. Девочка от боли, потеряла сознание, когда птицелюд схватил ее за плечи, местами проткнул ее кожу своими острыми когтями. Очнулась она от пронизывающего ветра, и увидела вокруг себя только горы, которые были покрыты снегом, а само гнездо было свито на выступе отвесной скалы, и обдувалось всеми ветрами.

Птицелюд сидел, нахохлившись поодаль, с другой стороны широкого гнезда, и следил за ней одним не плотно прикрытым глазом. Лианелла разглядывая его, удивилась, что при таком холоде, он был очень легко одет, в гнезде она обнаружила куски тканей, которые когда-то были верхней одеждой. И неуклюже, замерзшими руками попыталась закутаться в них. Птицелюд же видя, что она пришла в сознание громко, пронзительно закричал, и, сорвавшись камнем с выступа, улетел.

Она попробовала улечься, закутавшись найденным тряпьем, дно гнезда хоть и было устелено птичьим пухом, но оно промерзло, как и все вокруг, от жуткого холода. И девочка поползла по гнезду, собирая все, чем можно было накрыться, или использовать в качестве постели, приговаривая:

– Богиня, спаси меня!

Хоть племянница короля и была десятилетним щуплым подростком, самой маленькой из своих сверстниц, она, знала из страшилок, которыми так любят пугать на ночь нянечки, о похищении детей птицелюдами. Но одно дело, когда слушаешь такие рассказы вечером у теплого камина, и совсем другое, когда находишься над пропастью, холод пронизывает твое тело до костей, а белокурые, тщательно завитые служанкой с утра волосы, безжалостно треплет ветер, вплетая в них снежинки. Сначала она надеялась, что ее найдут, но с каждым днем эта уверенность таяла, уходила вместе с силами и жизнью подростка. Лианелла ранее видела птицелюдов, они разговаривали на общем языке, немного пощелкивая языком о твердый, короткий, немного напоминающий губы клюв. Но поговорить с похитителем ей не удавалось, то ли он не знал языка, то ли его настолько потрясло горе, что он совсем не понимал, что происходит вокруг него, похититель только исправно носил еду в гнездо, а затем сидел, нахохлившись в стороне, наблюдая за детенышем.