Владимир of Владимир - Для маленьких девочек и мальчиков, которые думают, что они большие. Книга 1

– Что-то погода нелётная, лучше сам заходи.

Шкет поднялся на третий этаж и остановился перед дверью в нерешительности, до этого он никогда ещё не был у Славяна. Открывший дверь Славка, был рослым пареньком, и к тому же на два года его старше, а по этому авторитетным для Шкета. Ведь у подростков, год жизни кажется длится бесконечно. А временной промежуток Шкетовых шести лет и восьми Славки, приобретает очертание загоризонтной дали. Именно такое вот интересное свойство имеет человеческий возраст. В детстве день нескончаем а в старости, неуловим. Чем старше становится индивидуум, тем быстрее пролетает его восприятие жизненного цикла. Скажем так, этот цикл разгоняется с геометрической прогрессией, от прожитых лет, к грядущим. Отсюда парадокс, молодые в свои самые лучшие и счастливые годы, рвутся из них в перед, скорей, непременно скорей повзрослеть. Ведь там во взрослой и самостоятельной жизни, все самое лучшее и интересное, как нам часто, ошибочно кажется. И что мы вспоминаем теперь, когда мы взрослые? Да наше счастливое детство. Потому что там, было легко и беззаботно. И мы не успели натворить ещё всякой всячины, глупостей, может подлостей, да мало ли чего.

И так, появившийся на пороге в полосатых пижамных штанах Славян, пригласил промокшего посетителя во внутрь:

– Заходи. – Сказал он и бросив Шкету полотенце, добавив: – Башку вытри, а то за тобой мне ещё подтирать придётся.

Это было первое удивление заморыша, так как ему самому, не приходилось до сих пор подтирать пол. В однокомнатной квартире, где жил Славка с отцом и матерью, был не обычный уют. И было не обычно то, что на столе стояла вазочка до верха наполненная конфетами и печением. Не то что бы Шкет был обделён дома. Нет, просто все фрукты и сладости купленные его родителями, делились им со старшим братом по полам. А будучи сладкоежкой, Шкет съедал всю свою долю целиком, хоть его и тошнило не раз, после столь безвольных чрево угодий. Но больше всего поразил его воображение большой блестящий баян, лежащий на стуле.

Заметив интерес Шкета к инструменту, пристально разглядывающего баян, Славян пояснил:

– Репетирую. – И накинув на плечо ремень музыкального инструмента, нажал на клавиши, сам не подозревая того, что Шкет его первый зритель. И Шкет пришёл в восторг, от звучания живого звука, и от того как тот его развлекал; пел, смешил, а затем показывал диафильмы, при этом все время угощая печеньем и конфетами. Ну а Шкет не отказывался, как и все сластёны, он утром никогда не завтракал толком. А потом в течение целого дня, как и многие дворовые ребята, в азарте игр, забывал о хлебе насущном. Если они путешествовали, куда-нибудь в лес, и некоторые эти прогулки длились целый день. Это потому, что у наших первооткрывателей ещё были такие маленькие ножки, и такие короткие шажки. И если ты удалился на приличное расстояние от дома, тут уж хочешь не хочешь, а взять-то что-нибудь перекусить неоткуда. В такие моменты наши пацаны, не гнушались и подножным кормом, так называемой репкой или заячьей капустой, да и мало ли что могло утолить голод. Который иногда доходил до такой степени, что истощённый за день Шкет, чуть ли не на четвереньках возвращался к себе домой. А две недели назад, более старший Аво собрал пацанов, находящихся во дворе, и они отправились купаться, на городской пляж. Причём пошли пешком, за неимением денег и идти нужно туда километров десять, и назад столько же. Аво был самый старший, ему стукнуло уже десять лет, дружку его Сани девять, Старшему брату Шкета, ещё не было восьми, Валерке семь, ну а Шкет был самый маленький. Туда шли легко. На пляже, как всегда, сначала забавы, купанье, потом вспомнили про голод. Стали собирать пустые бутылки, что бы купить что-нибудь поесть, да видно поздно, ибо все ларьки только что закрылись. И вот эта ватага, голодных сорванцов, уже без всяких дальнейших забав, возвращалась домой. Старшие, подгоняемые голодом, ушли далеко вперёд от Шкета, исчезнув с его поля зрения. И только его старший брат Юрбин шёл рядом. А дойдя до старого города, тот уже тащил за руку полностью утратившего силу Щкета. При этом приходилось постоянно присаживаться для отдыха. И только в половине двенадцатого ночи, отец как добрый волшебник, искавший их по всему городу, подкатил на велосипеде. Кто-то из знакомых подсказал ему, где застопорилось дальнейшее движение, наших братьев. Оставшиеся пол километра до дома, долетели с ветерком.

Дождь закончился. Во дворе сразу появились пацаны, организовав игру в мяч. За тем откуда-то появились незабвенные бабульки, как без них.