Ольга Масквина - Удача в кармане

Глафиру защищали мощные бетонные опоры моста. А Милка находилась чуть дальше – на открытом пространстве реки, и стремительно движущийся прямо на неё каркас баннера не оставлял ей никаких шансов. Действовать надо было максимально быстро. Глафира дёрнулась, пытаясь высвободить зажатую ногу, кости хрустнули, но так и остались в каменном капкане. От резких телодвижений потекли слёзы, но усилием воли она смогла противостоять болевому шоку и продолжать функционировать.

Глафира сняла с шеи свой шёлковый шарф, привязала его к ветке и забросила эту не очень надёжную конструкцию в воду во второй раз. «Давай же, постарайся», – шептала она, мысленно приказывая Милке собраться с силами и сделать всё возможное и невозможное для своего спасения.

Как ни удивительно, но у Милки это получилось. За несколько секунд до того, как огромный рекламный щит протаранил островок, ей удалось покинуть его. Милка ещё некоторое время болталась в воде, пока Глафира притягивала её, но всё закончилось благополучно, и она наконец-то выбралась на поверхность.

Милка сразу же кинулась к Глафире и попыталась обнять её.

– Почему ты не встаёшь? – удивлённо спросила она.

– Пока не получается, – ответила Глафира, – но я постараюсь.

– А как тебя зовут? – спохватилась Милка.

– Глафира, можно просто Глаша, как тебе больше нравится.

– А меня Мила, – гордо сообщила девочка.

– Я знаю, – заметила Глафира.

– Откуда? – не поверила Милка.

– Я тебя давно знаю, с тех самых пор, как ты родилась, и родителей твоих знаю, и дедушку с бабушкой – тоже.

– Вот это да, – удивилась Милка.

– Честно, – подтвердила Глаша. И с какой-то щемящей печалью вспомнила то далёкое время, когда она, работая на заводе, пошла учиться в вечерний институт, и их весёлую группу. Глаша подружилась со своей сокурсницей Беллой, которая была на несколько лет старше неё. Глафира полюбила её приветливый дом – полную чашу, детей в возрасте теперешней Милы. Бывало, что они с Беллой проводили целые ночи на кухне, готовясь к экзаменам: сидели за книжками, изготавливали шпаргалки. После окончания учебного заведения общение одногруппников постепенно сошло на нет, а Глаша и Белла так и остались близки.

Белла стала бабкой в тридцать восемь лет, когда на свет появилась Милка. Это было предметом её основной гордости. А если учесть и наличие любящего, причём состоятельного супруга, то можно было по праву считать судьбу Беллы эталоном счастья. У Глаши, наоборот, жизнь не сложилась. Она так и не вышла замуж. Окружающие называли её неудачницей, да и сама она почти свыклась с этой характеристикой. Глаша очень стеснялась своего одиночества и с годами всё больше и больше замыкалась в себе. Её уже редко приглашали на мероприятия, где были только семейные пары. Белла, конечно, жалела подругу, которая стала для неё и всех её домочадцев почти членом семьи. Но и Беллу со временем стала раздражать Глашина неустроенность. Может быть, не со зла, но Белла иногда укоряла Глашу, напоминая ей о её статусе, обвиняя в неудачах. Глаша очень обижалась, но сносила упрёки молча и, наплакавшись вдоволь, старалась забыть неприятные разговоры.

Но, видимо, всему настаёт предел. И в один прекрасный день Глафира твёрдо решила исчезнуть из поля зрения своих товарищей – Беллы и Германа, чтобы не омрачать личными переживаниями их безоблачное существование. Друзья испугались такого поворота дел и даже делали определённые шаги к примирению, но ущемлённая гордость не позволила Глафире вернуться, о чём она впоследствии долго и горько жалела.

– Ты чего задумалась? – спросила Милка, трогая Глашу за плечо.

– Да так, просто вспоминала кое-что, – ответила Глафира.

3

Она уже начала придумывать, как им выбираться, как вдруг строительные обломки, камни, глина – всё это волшебным образом сложилось в единую конструкцию, полностью закрывающую пространство под мостом, и тут же покрылось мхом, образуя непроходимую стену. Глафира удивлённо взирала на эти превращения, крепко сжимая тёплую Милкину руку. Сразу стало поразительно тихо. Они очутились посреди лесной дороги, сидя в грязи. Повсюду росли, изгибаясь дугами, странные растения, похожие на гигантские папоротники. Их листья блестели от воды, избыток которой чувствовался и в воздухе. Плотный серый туман пронизывал всё это жуткое место. Глафира сразу поняла, что путь обратно в город отрезан, но и здесь оставаться тоже не имеет никакого смысла.