Ольга Масквина - Удача в кармане

Кульминацией каждой такой придуманной истории, конечно же, являлись следующие результаты: замужество, общие дети и обеспеченная совместная жизнь до конца дней.

Зачастую студентки напрочь забывали о предмете, слушая бархатный голос Олега Ивановича, который завораживал, обволакивал их своим приятным мягким тембром, мелодичными волнообразными переливами, унося в «дальние дали». У некоторых девушек не выдерживали нервы от ожидания самого большого и важного в их жизни счастья, они теряли осторожность и шли в наступление, нагло предлагая себя непонятливому преподавателю.

Олег Иванович в таких случаях вёл себя скромно и интеллигентно: вежливо объяснял очередной, заигравшейся в куртизанку, девице её истинные цели в данном учебном заведении и теоретическую бессмысленность их потенциальных отношений, если таковые вообще могли возникнуть на пустом месте.

Потом Олег Иванович ставил отвергнутой им студентке хорошую оценку на экзамене, таким образом пытаясь хоть как-то искупить свою невольную вину за отказ. Он называл свои действия «необходимыми издержками производства», хотя, с педагогической точки зрения, это было неправомерно.

Пару раз Олег Иванович всё же сделал исключение из правил и «сдался» молодым завоевательницам. Но ему достаточно быстро надоели и их девичьи капризы, и громкие истерики, и эгоистичные ультимативные требования постоянного внимания. К тому же, Олег Иванович понимал, что интимные отношения со студентками – это слишком опасное дело. Ведь не исключено, что может возникнуть и такая неприятная ситуация, когда оставленная им девушка начнёт бороться за свои права, не стесняясь в выборе средств. А это может привести к очень тяжёлым последствиям!

В конце концов, Олег остановился на тридцатилетних и несколько лет прожил в дружбе с самим собой и своими желаниями, пока вдруг не понял, что ничего не испытывает в духовном плане. Олег Иванович к этому времени уже достаточно пресытился женскими телами, и они стали казаться ему почти одинаковыми. Ему вдруг нестерпимо сильно захотелось и глубоких чувств, и переживаний, и обоюдного «понимания» на тонком психологическом уровне. Но ничего этого почему-то не встречалось, не происходило, и он заскучал.

Олегу Ивановичу, наверное, можно было бы обратить своё внимание и на своих сослуживиц, которые были прекрасно образованы, умны, тщательно следили за собой и изысканно одевались. Но как только Олег Иванович мысленно представлял себе обнажённое тело женщины «после сорока», то сразу же понимал, что радости от плотской любви в этом случае для него не предвидится никакой. К тому же, служебные романы всегда и во все времена таили в себе скрытую потенциальную угрозу.

Год от года Олег Иванович становился всё более нервным и неуравновешенным. Сам себе он объяснял эти неприятные перемены издержками переломного возраста.

Но депрессия не заставила себя долго ждать. И она окончательно лишила его внутреннего покоя. Олег Иванович почти перестал улыбаться на работе, а когда насильно заставлял себя сделать это, то гримаса получалась искусственной и натянутой. Впрочем, коллеги не замечали чего-то непривычного в его поведении, так как Олег Иванович всегда слыл человеком умным, но всё же – немного странным, скрытным и хитрым.

Чтобы побороть свою хандру, Олег Иванович пробовал серьёзно заняться спортом, хотя ранее никогда не одобрял чрезмерные физические нагрузки, считая их помехой для истинного интеллектуала. Но ему быстро надоели и фитнес-клубы, и перекаченные женщины, которые были слишком уж агрессивны и настойчивы даже в простом дружеском общении. Олег Иванович окончательно утомился, сник, и уже осознанно стал стремиться к одиночеству.

Неожиданно для самого себя, Олег Иванович пристрастился бродить по лесу, наслаждаясь свежим воздухом и тишиной. Он стал заядлым грибником и зачастую преодолевал многие километры лесистой местности в поисках новых грибных мест.

В конце одной из таких прогулок, уже ближе к вечеру, Олег Иванович выбрался из чащи на окраину леса. В руке он держал большую плетёную корзину, доверху наполненную крупными опятами и подберёзовиками.

Олег Иванович окинул взглядом знакомую территорию сосновой лесопосадки, недавно отданной под застройку жилого комплекса, и нахмурился. Зрелище представлялось удручающим: строительные материалы валялись и тут и там, безжалостно переломав, покарёжив многие молодые и неокрепшие ещё деревца.