Александр Венгер - С рифмами и без. Стихи, рассказы, миниатюры

Мой коллега чересчур доверял своему пациенту, хотя сам же установил у того паранойю. Генерал страдал бредом величия. В действительности он возглавлял интендантскую службу ракетных войск стратегического назначения. Он заведовал продовольствием, солдатскими подштанниками и прочими невзрывоопасными принадлежностями. Значительную их часть он разворовал, но вряд ли вследствие своего заболевания.

Споры о том, что случится, если ядерное оружие попадет в руки к сумасшедшему, недавно снова вошли в моду. История генерала-параноика регулярно поминается обеими спорящими сторонами. Поэтому я и счел полезным осветить ее немного подробнее.

В соседнем со мной доме живет немолодой человек – по-видимому, банковский служащий. Каждый вечер, часов в восемь – девять он выходит на улицу и до глубокой ночи ищет свою потерявшуюся кошку.

– Нифа, Нифа! Кис-кис! – покрикивает он время от времени.

Чтобы подманить ее, он всегда носит с собой кусок колбасы. Иногда какая-нибудь уличная кошка подбегает к нему, но он отгоняет ее и продолжает свои поиски.

Нифа сбежала уже давно. Как-то я разговорился с соседом и узнал, что он ходит по улицам с куском колбасы много лет. Он не может смириться с мыслью о том, что за эти годы кошка давно должна была умереть.

– Нифа – умница, с ней ничего не случится, – говорил он мне. – Я ее обязательно найду, она меня дождется.

Недавно соседа сбила машина. Когда его увозили в больницу, он кричал:

– Нифа, Нифа! Она погибла! Она побежала прямо под колеса!

Никакой кошки, ни живой, ни мертвой, поблизости не было.

Хотя мы почти не были знакомы, я решил навестить соседа в больнице. Он находился в тяжелом состоянии. Около кровати сидела его сестра. Я спросил ее о пропавшей Нифе.

– Да не было у него никогда кошки! – сказала женщина. – Это у наших родителей на полке стояла фигурка кошки из золотистого нефрита. В детстве мы называли ее Нифой и воображали, что она живая.

Я смутно подозревал нечто подобное, но почему-то ее слова огорчили меня. Сосед был эмигрантом. Он оставил свою Нифу в другой стране и тщетно искал ее на улицах, не соглашаясь отдать свой кусок колбасы какой-нибудь местной кошке. Но в одном он был прав: Нифа не могла умереть. Она не погибла бы, даже попав под машину, так что зря он бросился под колеса.

Сосед лежит в больнице, и неизвестно, выживет ли он. Никто теперь по вечерам не кричит под окнами «кис-кис». Нефритовая Нифа стоит на полке в далекой стране и терпеливо ждет своего хозяина.

Выступая на конгрессе феминисток, Жанна Криспи предложила выпустить душевнобольных из психиатрических клиник, поскольку они – самые бескомпромиссные борцы за права женщин. Она сослалась на собственный опыт пребывания в подобном учреждении, где ее феминистские идеи были встречены с горячим сочувствием, и напомнила, что ее тезка Жанна д’Арк, которую добрые христиане сожгли на костре, а потом простили и канонизировали, тоже страдала психическим расстройством. Трудно поставить точный диагноз после того, как пациент сгорел, но известно, что у нее были галлюцинации и сверхценные идеи.

Криспи, имеющая медицинское образование, отметила, что одержимость Святым Духом или Дьяволом нынче лечится нейролептиками. Любой врач легко поставит диагноз грешнику, соблазняемому сладкоголосыми демонами, и определит в медицинских терминах состояние нирваны, в коем пребывал Будда, или нечувствительность к боли, обычную у великомучеников, не говоря уж о сценах искушения Святого Антония и разговорах царя Соломона с животными и деревьями. В общем, если бы все психически больные (с современной точки зрения) были вовремя вылечены, то мы лишились бы самых ярких страниц своей истории, – подытожила Криспи.

После долгих споров предложенную ею резолюцию отвергли: участницы конгресса опасались, что не все маньяки займутся борьбой за женское равноправие. Некоторые могут начать душить девушек в переулках. Жанна ответила, что это послужит дополнительным аргументом за предоставление женщинам равных с мужчинами возможностей, но феминисткам такая цена показалась слишком высокой, что доказывает их психическую уравновешенность.

На следующий день после завершения конгресса Жанна добровольно вернулась в психиатрическую клинику.