Доменика де Роза - Секрет виллы «Серена»

– Эмили, – сказал Пол внушительным голосом, – я не хочу больше это обсуждать.

– Не хочешь? Ну а я хочу! Ведь это ты только что говорил мне, что семнадцать лет нашей совместной жизни окончены. Не думаешь, что я заслуживаю объяснений?

– Не впадай в истерику, Эмили.

– Я не истерю, – сказала Эмили. – Я, черт возьми, в ярости.

Затем она бросила трубку и следующие два часа провела в попытках дозвониться до него опять. Его телефон был выключен. В панике она позвонила его родителям в Портсмут – «Ни Дерек, ни Антея не могут ответить на ваш звонок в данный момент», – потом его брату в Грейвсенд.

– Но сейчас глубокая ночь, Эмили, – повторял Энтони.

– Я знаю. Твой брат только что ушел от меня. Мне нужно поговорить с ним. Ты знаешь, где он?

– Но сейчас глубокая…

Она повесила трубку и села в темной, с открытыми балками и гигантским камином, гостиной виллы «Серена», пытаясь ровно дышать. Затем Эмили отправила Полу (ублюдок!) сообщение и написала ему письмо на почту. Потом удалила его и отправила письмо Петре. Пошла на кухню и налила себе большой бокал вина. Пить было трудно, потому что горло словно сжалось, но она продолжала, глоток за глотком. Почему Пол ушел от нее? Они были счастливы вместе, разве нет? «Конечно, переехать в другую страну было непросто, ведь это было ожидаемо», – повторяла она себе. Ладно, Италия была ее идеей, но ведь Пол определенно задолжал ей после интрижки? И он выглядел довольно счастливым; это вполне совпадало с его представлениями о жизни (вилла в Тоскане, лыжи в Клостерсе [23] Горнолыжный курорт в юго-восточной части Швейцарии. , рождественский шопинг в Нью-Йорке). Пол даже открыл собственную компанию по продаже итальянской недвижимости английским семьям, мечтающим о сельской романтике. А она получила работу, где нужно было писать о том, как все прекрасно. Полу повезло с ней. Она присматривала за детьми, преобразила дом, именно она торчала здесь все чертово время. Жалеть себя было опасно. Она сделала глубокий вдох. Что будет с ней теперь?

Телефон зазвонил, и она метнулась отвечать через коридор. За эти пару секунд она уже пережила полное примирение: слезливые извинения Пола, ее собственное благородное понимание, их восхитительное воссоединение. Второй (или третий) медовый месяц в каком-нибудь экзотичном месте (не в Италии), подальше от детей. Начать все заново. Может, даже завести четвертого ребенка.

Но звонил не Пол, звонила Петра.

Теперь Эмили сидит, застыв на солнце, и думает, что, возможно, уже никогда не увидит Пола.

Увидит, конечно. Пол наконец перезвонил вечером в субботу и предложил прилететь в Италию на следующих выходных, чтобы они могли «разумно все обсудить».

– Обсудить что?

– Ну, доступ к детям, адвокатов, все эти вещи.

Эмили потеряла дар речи. Слово «доступ» прозвучало так избито и формально. Как мог Пол, который однажды сравнил ее с Венерой Боттичелли в гостиничном номере Сиены, говорить с ней о доступе?

– Эмили? Ты тут?

– Да. Тебе не кажется, что ты торопишься? Еще вчера я была без понятия, что что-то не так, а сейчас ты говоришь со мной о доступе и адвокатах.

– Эмили. – Глубокий вдох. – Ты должна была уже несколько лет знать, что что-то не так.

– Тем не менее я не знала.

Эмили выводит свое имя пальцем на пыльной стене террасы, размышляя, действительно ли ей было все известно о Поле в течение их семейной жизни. Ладно, у них было то, что они всегда называли «непростыми временами». Сиене исполнилось двенадцать, Пэрис десять, и Эмили просто смирилась с тем фактом, что у нее больше не будет детей. Пол сутками пропадал в своей новой компании, а Эмили чувствовала себя одинокой и отвергнутой. Сиена училась в средней школе, и Пэрис предстояло пойти туда в следующем году. Эмили помнит, как сильно не хотела расставаться с приятными школьными хлопотами в конце учебного года. Но потом выяснилось, что Пол скучает по школе еще больше, так как успел завести роман с учительницей, с которой познакомился на одном из родительских собраний. Тогда Эмили уехала в Брайтон и потребовала развод. Но потом они сошлись. «В тот раз именно Пол хотел помириться», – кисло думает она. Он тогда примчался за ней, умоляя вернуться. Она помнит, что чувствовала себя сильной и решительной. Собиралась с ним развестись и начать новую жизнь с девочками.

Но Пол приехал и умолял дать ему второй шанс, и она сдалась. «В этот раз должно получиться», – сказала она себе. И какое-то время все получалось. Пол был мил с ней, окружил ухаживаниями, и в конечном итоге она снова начала его любить. Она внезапно захотела третьего ребенка, и Пол согласился – даже не пришлось уговаривать. У них родился ненаглядный Чарли, и они оба души в нем не чаяли. И тогда Эмили пришла в голову потрясающая идея. Нужно поехать в Италию, начать новую жизнь, им впятером. Идеальную новую жизнь под солнцем. Она помнит, как картинки этой идеальной новой жизни (дети, играющие под оливковыми деревьями, спокойные вечера в прохладе террасы, виды холмов на восходе) поддерживали ее месяцами, помогали пройти через все ужасы переезда, истерики детей, скуку Пола, ее собственное подавленное чувство паники и неадекватности. Только сейчас она всерьез задумалась, разделял ли когда-нибудь ее муж эти мечты.