Екатерина Шейд - Просто, Изи

– Мой хороший, мой лучший дизайнер, лети, как птичка, не беспокойся и не переживай. Я сегодня все утрясу, – ох, тот самый момент бесценной реакции был близок. – А вот завтра тебе придется отдуваться самому. Один будешь до десятого мая.

– Чего-чего? Не понял…ты…

– Ага. Ухожу.

– Уходишь? Я надеюсь в отпуск или на больничный? Или может в декрет?

– Идиот, какой декрет? – Лиза так закатила глаза, что они даже заболели. – Я и дети? Ты чего? Головой там ударился? В отпуск, Диман, в отпуск. Может буду на связи, может нет. Еще не решила, что делать с…

– Изи! Иди уже отдыхай. Тебе уже надо. Вылечи свои быстропечатающие пальцы и мозги.

– Так, ладно пальцы, а мозги почему?

– Нервная ты стала. Привезу тебе вина и грецких орехов. Все. Пока. Сушильникову привет.

Диман положил трубку, а Изи немного опешила.

“Нервная? Пальцы? Что ты несешь, товарищ? Пальцы у меня, конечно, и правда болят иногда, потому что печатать приходится много, а иногда настолько долго, что я уже наизусть выучила раскладку русской и английской клавиатуры. Печатать я умею с закрытыми глазами, тут даже на слово не надо верить. Хотите – проверяйте. Хотя уже проверяли, поспорить со мной решили. Проиграли. Успокоились.

Ладно. По поводу нервов я согласна. Не совсем, но согласна. Год без отдыха дает о себе знать, но всегда есть и другая сторона медали. Я перестала быть тревожной, перестала думать о своих психологических травмах. Тут, конечно, и психолог помог, спасибо ей за все. Но и работа была не маловажным фактором от дурных мыслей и поступков…”

Мысли Изи прервал Сэм:

– Ты тут? – он опять сел в кресло напротив. – Опять словила свои тревожные мысли?

– А? – Лиза перестала смотреть в одну точку, помотала головой и откинулась на спинку кресла. – Нет, не тревожные, просто мысли. Так можно? Или ты и это будешь мне запрещать?

– Нет, я запрещаю только тревожные мысли в этом заведении. – Сэм поставил локти на стол и положил голову на ладони. – Моя хорошая, ты поговорила с Варварой?

– Поговорила.

– Что ты ей сказала?

– Что хочу итальянского вина.

– Лиза, хватит испытывать мое терпение. Оно когда-нибудь закончится, и я просто закину тебя на плечо и увезу в лес, чтобы твои глаза и спина наконец-то отдохнули. – он был спокоен, как удав, такое ощущение, будто читал сказку ребенку перед сном.

– Сэм, я, конечно, все понимаю, но не стоит представлять меня в своих эротических фантазиях, – как она еще могла ответить человеку, который так нагло себя с ней ведет на протяжении всего знакомства?

– Вы обсудили только итальянское вино?

– Нет.

– А что еще?

– Что-то еще обсудили…

– Я сегодня играю роль тисков?

– Каких тисков?

– Которые вытаскивают из тебя информацию. Где та Изи, которая щебечет так, что ее не остановишь? У тебя опять что-то случилось в твоей голове? Или в жизни?

– Нет, Сэм, – она решила сдаться, – хотя да, случилось. Случилось то, чего со мной очень давно не случалось. И это было неизбежно, это должно было случиться…О! Какие люди! Два дня не виделись, а такое ощущение, что год!

В кофейню буквально влетел Даня – самый любимый бариста Изи.

Даня был совладельцем кофейни вместе с Сэмом. Под два метра ростом с русыми волосами, ухоженной трехдневной щетиной, голубыми глазами и легким отношением к жизни, он не зацикливался на проблемах, а сразу их решал, молча.

Даниил был самым чутким по отношению к Изи. Он устраивал ей гаджетотерапию. Так они называли прогулки по парку с его собакой, золотистым ретривером по кличке Гаджет. Поднимал настроение своими шутками. Когда надо обнимал, если она плакала, когда надо не приставал с глупыми вопросами. У Лизы складывалось ощущение, что между ними есть родственная связь, потому что “ну не может мужик быть таким идеальным во всех отношениях!”.

Но больше всего Лизе нравилась интрига тату Дани. На его шее было видно часть ворона, остальное было скрыто на спине под одеждой.

– Моя наркоманка! Сколько лет, сколько зим… Сэм, что с твоим лицом? Опять поставщики подсунули пережаренный кофе?

Лицо Сэма и правда было ужасным. На нем читались сразу злоба, удивление, грусть и обида.

– Семён, ты чего? – Изи не видела Сэма таким уже очень давно.

– Да все со мной нормально, играю роль.

– Какую? – почти в один голос переспросили Лиза с Даней.

– Обиженного, униженного и оскорбленного человека.

– Сэмушка, ты давай уже прекращай этот детско-достоевский сад, который тебе совершенно не к лицу, – Даня присел к нам за стол. – Опять тебя эта наркоманка довела?