Наталья Крынкина - Посмотреть с тобой на звёзды

– Да, – кивнула рассеянно. – Давайте последний…

Виновато поджав губы, Алиса приблизилась к пыльному чёрному «лачетти» с поцарапанной пассажирской дверью. Гоша злился на неё из-за этой царапины целую неделю, не звонил сам и не отвечал на звонки – только потому что она открыла дверь, когда машина стояла слишком близко к забору. Они помирились сегодня утром. И вот – снова размолвка. И снова она треплет ему нервы.

Он сидел в салоне и поднял недоумевающий взгляд на девушку, когда она остановилась в полуметре от двери. Чертыхнулся, припоминая её обещание больше не прикасаться к створкам снаружи и изнутри, и потянулся через сиденье, чтобы дёрнуть за крючок и впустить её в автомобиль.

Алиса опустилась на пассажирское кресло и закинула пакет с покупками на заднее сиденье. Пристегнула ремень безопасности и сложила руки на коленях, давая понять, что она готова ехать.

– Так и поедем – с открытой дверью? – протянул, откидываясь на подголовник.

– Я здесь больше ничего не трогаю, – негромко ответила она, опуская взгляд и разглядывая круглые розовые ноготки без следов маникюра.

– Слушай! – дёрнулся он, повышая голос. – Ты заколебала уже! Чё ты ерепенишься?! Это тебе не так, то тебе не эдак! Я тебя раздражаю! Может, ты вообще уже и замуж не хочешь?!

Алиса промолчала, чувствуя, как перед глазами встаёт мутная пелена, и они начинают наполняться слезами. По щеке отправляется в путешествие большая солёная капля.

Гоша громко рыкнул, замечая слёзы, перегнулся через её колени, вытянул руку, зацепился за ручку двери и закрыл машину. Вернувшись на сиденье, обхватил руль крепкими руками и выдавил, словно под прессом:

– В последнее время с тобой невыносимо!

– А с тобой?! – вскрикнула.

– Пилишь и пилишь и пилишь! – рявкнул.

Она не ответила и, быстро утираясь ладошками, неожиданно замерла и уставилась в одну точку. Снизу под панелью из щели, где крышка бардачка стыкуется с остальным пластиком, торчал крошечный кусочек чего-то бирюзового. Видимо, Гоша замял какой-то документ, и она машинально потянулась к панели, чтобы это исправить.

– Как будто я не переживаю! – Гошу прорвало, и он ударил по рулю, случайно нажав на сигнал и испугав тем самым воробышков на тротуаре. – Куда ты лезешь опять?! – воскликнул, видя, как девушка дёргает крышку бардачка.

– Ой!

Алиса поджала ноги в босоножках на плоской подошве с тонкими белыми ремешками, когда содержимое автомобильного ящичка посыпалось на пол.

– Кто тебя просил туда соваться?! – заскрипел зубами разъярённый Гоша, наклоняясь, чтобы подобрать с коврика бумаги и…

– Это что? – неожиданно спокойно произнесла Алиса, поддевая ногой бирюзовый предмет и заставляя его резко замолчать и зависнуть в полусогнутом положении. Она склонилась и, взявшись двумя пальчиками за краешек вещицы, с брезгливым видом вытянула из кучи хлама кружевной бюстгальтер.

Проглотив невысказанный кусок гнева, Гоша выпрямился и буркнул:

– Это не моё!

– Чё ты заморгал?! – прищурилась Алиса. – Я вижу, что это не твой размерчик! – и отбросила лифчик ему на колени будто противное насекомое. – Откуда это взялось в твоей машине?

– Это папина машина, – он досадливо поморщился.

– А-а… На папу стрелки переводишь, – протянула понятливо и шмыгнула носом, глядя, как нервно комкает он голубенькую тряпочку. – И сказать-то нечего, да?

Гоша отвернулся, выглядывая в окно, и девушка опустила голову. Фыркнула, невесело улыбнувшись, и стиснула зубы.

– Знаешь, – с усилием выдавила, почти прошептав. – Наверно, я тебя и правда достала уже, раз ты нашёл способ расслабиться…

– Не начинай, а! – прервал её раздражённо.

– И да, ты прав, – продолжила, кивая, словно хотела саму себя убедить в его правоте, – я не хочу замуж… Давай отменим всё на фиг?!

Он поднял на неё лицо с большими круглыми глазами и сел к ней вполоборота.

– Ты издеваешься?! – зашипел. – Я полгода батрачил, чтоб на эту свадьбу заработать! Я в кредит влез! Кольца купил! И ты только что отвалила четвертак за этот костюм! Ты охренела?!

Алиса поджала губы и, громко рыкнув, отвесила ему звонкую оплеуху. Оливковые глаза потемнели от нового приступа ярости, и девушка предупредительно выставила указательный палец вперёд:

– Я охренела?! Это мне ты говоришь?!

Гоша потёр покрасневшую щёку, слегка отклонившись и обалдело хлопая ресницами. Две минуты назад она тёрла от слёз глаза, словно обиженный пупс, а теперь мгновенно трансформировалась в неуправляемую фурию. Бешеная. Ненормальная.