Loafer83 - Держи меня за руку / DMZR

– Плохо, у тебя давление сильно упало. У тебя раньше такое было? – спрашивает Алёна, а я не слышу её вопроса и разглядываю чёлку, она недавно постриглась, мне нравится, что она чуть подрезала волосы, ей идёт, хочу себе такую же, но боюсь, что мне не пойдёт. Я вообще всего боюсь, нового, долго сомневаюсь, а потом ругаю себя, когда решаюсь, наконец-то. – Есеня, ты меня слышишь? У тебя уже падало давление?

– Не знаю, вроде нет, – тихо отвечаю я, лавка холодная и жёсткая, но это даже приятно, тело оживает, борется с накатившей усталостью, бодрится.

– Понятно, стоит понаблюдать. У тебя есть дома тонометр?

– Вроде есть, надо у папы спросить, у него всё есть, – улыбаюсь я. – А вы ему не звонили?

– Лариса Игоревна уже позвонила, он скоро за тобой приедет, – ответила медсестра и, увидев, как я побледнела и замотала головой, строго сказала. – Мы должны были это сделать, подумай сама, ты же уже не ребёнок.

– Но он будет переживать, а ничего же не случилось, – слабо возразила я.

– Случилось, и не спорь. На лыжне так падать не должны спортсмены, тем более разрядники.

– Ну, я так, в замыкающих, – вздохнула я, Машка уже обошла меня, ухватив недавно новый разряд, а я так и топталась два года на одном месте.

– Так, у тебя месячные когда были? – Алёна потрогала мой живот, ощутимо надавив рядом с лобком. – Так не больно?

– Нет, не больно. На прошлой неделе закончились, – отрапортовала я. – У меня всё хорошо, точно в срок, я веду дневник.

– Хорошо. Ты хорошо поела с утра?

– Да, – быстро ответила я и задумалась. Нет, я же не завтракала, это я вчера с трудом заставила себя съесть пару ложек каши, папа уже ушёл на работу, так бы он заставил меня съесть всю тарелку. – Нет, я не ела. Не хотелось, правда, совсем не хочу есть, только кефир пила.

– Это очень плохо. Откуда силы будешь брать? – Алёна вздохнула и сокрушённо покачала головой. Сколько же ей лет, вроде, кажется, немногим старше меня, лет на десять J, а у неё уже сын, ему пять лет, такой классный, она его как-то летом приводила на базу. – Ты не смотри, что я худая, ем я много, больше мужа, вот так. Надо есть, Есения, обязательно надо, а то будешь в обмороки падать, о спорте вообще придётся забыть.

– Я знаю, но честно не хочется.

– Значит, надо через не могу, – строго сказала Алёна и померила мне уровень кислорода в крови. Она поморщилась, но ничего не сказала.

Пришла Машка с термосом и бутербродами с печеньем. Откуда она его притащила? Я села, и меня, как маленькую, стали кормить, заставив съесть все три бутерброда с сыром и полпачки печенья, дальше меня опять начало тошнить. Чай был очень сладкий, я такой не люблю, но сейчас он мне показался очень вкусным, ещё бы молока налить или сгущёнки, чтобы аж зубы заныли от сладости.

Через час меня забрал отец. Меня одели, умыли и выдали, посвежевшую, с лёгким румянцем на щеках. Я стояла около нашей машины и гладила её по крыше. Мне она нравилась, ей было столько же лет, как и мне. Отец купил её специально для меня, чтобы маме было удобнее меня возить. Старенькая зелёная «Октавия», в которую можно было засунуть целого слона! Я не помню, чтобы у нас хоть что-нибудь не помещалось в неё. Папа молчал, но не вздыхал, отвечал улыбкой на мои взгляды, как всегда бодрый и добрый, а в уголках его глаз, где скопились тонкие морщинки, я видела тревогу, его страх за меня. Он уложил мои лыжи, костюм, ботинки, тренер уже всё ему рассказала, настаивая на том, что вины спортклуба нет, он не возражал, а я просто стояла и улыбалась ему. Как же мне хотелось сейчас домой, подальше от этого холодного злого снега, неприятно следившего за мной.

Мы приехали через час, по дороге я уснула. Пока папа разогревал обед, я причёсывалась в ванной, придирчиво осматривая себя в зеркале. Я похожа на папу, тоже высокая, я уже 182 сантиметра, а он – 192. У нас одинаковый нос, глаза серо-голубые, а что мне досталось от мамы? Наверно, фигура – я тощая, нескладная, как мне кажется, папа не соглашается, волосы жидкие, у Машки гораздо толще, я ей завидую. А папа называет меня северной красавицей, а мне всё в себе не нравится! В зеркале на меня смотрит улыбающаяся девушка, губы раскраснелись от укусов, а она смеётся надо мной, а я над ней. А мальчишкам я нравлюсь, точно нравлюсь! С этой мыслью, довольная собой я выхожу из ванной и иду на кухню, папа уже разливает суп по тарелкам, густой, с мясом, впервые за этот месяц, я хочу есть, даже голова кружится, и меня начинает пошатывать. Он хватает меня за локоть и усаживает за стол, он побледнел, а я глупо улыбаюсь, не понимаю, чего он так испугался.