Урс Кузнецов - Иван. Пока ничего не произошло

Через пятнадцать минут мы встретились у ангара для носимых летательных аппаратов яхтой. Загрузились в универсальный малый катер и отправились на берег за нашими сотоварищами в «солнечную долину», зону отдыха посёлка Тюленева. По пути захватили лодку «Мираж», которая была на том же месте у берега, от которого начинался маршрут к «болоту». Иван Сергеевич захватил уверенно и привычно после вирт-обучения, действуя силовыми полями в сформированный силовой кокон, зафиксировав её под дном катера, а прибыв к избушке «солнечной долины», на берегу реки, уже по старинке Игорь зафиксировал лодку канатом за ствол выступающей к краю реки ели.

Забрав всех наших, собравшихся вместе в «солнечной долине», закрыв избушку, мы отправились на яхту. Присутствие Владимира Анатольевича и Игоря помогло нашим товарищам, не ведающим куда они летят на необычном аппарате, сохранить спокойствие при столкновении с неизвестными феноменами.

На яхте Иван Сергеевич быстро проводил всех в медицинский отсёк для проведения вновь прибывшим тестирования, диагностики – и подлечить по необходимости. Обследованных собрали в зале, который обозначили как ресторан верхней палубы.

Самым неожиданным было открытие по тестированию, что Аня лучшая по выявленным способностям на компетенцию: пилот-инженер. Все приглашённые имели возможность обучиться для допуска к специальностям на яхте, а отобранные раннее, с высокой мощностью интеллекта, достаточной для работ, ими осуществляемых «в поле», и нужных на яхте для проекта Ивана Сергеевича по имеющимся намёткам плана очень хорошо встали на пункты ответственности.

Что приятно волновало, как подарок, Валерия, жена Игоря, успешно прошла тестирование, теперь при желании могла занять вакантное место в ветке управленца социальными процессами или дизайном. Приятно потому, что функционал кают для каждого был обустроен, но сделать их полностью совершенными: приятным, красивым жильём, согласно имеющимся возможностям у яхты, это надо иметь талант архитектора и видение человека искусства.

Иван Сергеевич посмотрел на своих собравшихся вместе компаньонов, размещающихся за столами. Пришло время ему с ними объясниться и сказать о запланированной в общих чертах – миссии.

Для самого себя Иван пришёл к сложному, для него – мучительному, выводу, который имел две стороны, две составляющих: «Интеллект – это комбинаторный континуум. Множество узлов, каждый из которых – континуум, создают сложные и разнообразные конструкции в высших измерениях. Некоторые интеллекты могут быть очень сложными и обладать множеством „под узлов“ мышления. При всей сложности собственно сочетания ум-ИИ, наработанной благодаря прибору, Иван понимал, что, как писал Рэй: „Требуется экспоненциальное улучшение в вычислениях и алгоритмической сложности, чтобы добавить дополнительный уровень в иерархии… Так что мы можем ожидать линейного добавления уровней, поскольку на добавление каждого уровня требуется экспоненциально больше сложности, и прогресс наших возможностей в этой области в самом деле растёт экспоненциально“. Судя по всему, Рэй хочет сказать, что экспоненциально растут не только возможности ИИ, а наши личностные, развиваемые улучшения ума для создания рабочей комбинации с ним, при этом подъём предвидения горизонта событий жизни просто каждый раз поднимается на один уровень. Это предположение почти противоположно экспоненциальному росту интеллекта». Иван Сергеевич, молча склонив голову, мысленно признал: «Мне попался Дар, не просчитываемая никем на Земле мощность Искусственного Интеллекта с арсеналом, мощность которых пока для меня непознаваема. Поэтому, представляя себе инициированный мной „взрыв интеллекта“ в отдельно взятой Команде, я должен представлять его не как цепную реакцию, а как рассеивающееся размножение новых вариантов. Кембрийский взрыв, а не ядерный взрыв. Результаты применяемой технологии, скорее всего, будут не сверхчеловеческими, а экстра человеческими. Вне нашего земного опыта и необязательно „над“ ним, вместе с ним! Поэтому мне нужны сотоварищи».

Это, во-первых. А во-вторых: «Философы утверждают, что зло существует, чтобы добро могло проявить себя, но мне последнее время думается, что зло умеет прокрасться внутрь, и человек даже не замечает, что стал его частью. А когда замечает, оказывается уже поздно, и попавшие продолжают уже делать зло из страха или потому что приходится, и на этом пути изменяют всей своей жизни, всему бытию – по одному выбору за раз. Я был погружён, как и многие мыслящие люди в стране, в зло гибели здравоохранения, видел гибель намечающихся интеллектов, не получающих Образование. У меня гибли пациенты, которым я не мог ввести лекарство, которое лечит, ибо вводил то, что „выдали“ в администрации скорой помощи. Лучшие, самые талантливые ученики продавались бандами – как тело. Наш отобранный по конкурсу лауреат, обычная девушка-школьница на этих днях не была изъята из школы в посёлке, которой мы занялись чисто потому, что даритель своего наследства, включающего прежде всего „прибор“, Тюленев был из этого посёлка, а мы посетили его из-за этого и не позволили, чтобы она была продана через Грецию или Израиль в рабыни! Я решил, что – хватит!»