Наталия Кузьмина Азъ - Чарана

– Жилья значит у вас с женой не имеется?

– Всё верно. Не имеется.

Тут же на месте, им было определено казённое жильё. Гавриилу даже посулили неплохое жалование – 150 рублей изначально. В понедельник надлежало выйти на работу.

Два ржавых ключа и адрес, каллиграфическим почерком записанный на листке белой бумаги, Илья с торжественным видом охотника добывшего пропитание, вручил Злате. Не владеющая грамотой ни в какой мере, она хлопала глазами лишь приоткрыв рот.

– Пошли домой Златка, – сказал Гавр, ощущая себя Наполеоном.

– Это будет только наш дом?

– Конечно.

– А какой он?

– Сам пока не знаю. Пойдём, поглядим.

К вашему сведению, учителя наук и языков с высшим образованием, получали в то время оклад в первые пять лет службы 900 рублей. Размер пятилетней прибавки равнялся 400 рублей. Преподаватель со стажем 20 лет, получал 2500 рублей.

Дополнительные уроки оплачивались дополнительно, по 75 рублей. Таким образом, максимальный размер учительской зарплаты мог быть весьма существенным.

Для того, чтобы адекватно оценить эту цифру, следует заметить что средняя зарплата рабочих в Российской империи, по разным отраслям, была от 156 до 400 рублей.

А вот вам пример цен того времени:

гречневая крупа по 1 руб. 40 коп. за пуд,

пшено стоило 1 руб. 60 коп.,

мука ржаная – 1 руб. 44 коп.,

мука пшеничная – 2 руб. 60 коп.,

говядина – 5 руб. 85 коп.,

свинина – 7 руб. 31 коп.,

масло коровье – 17 руб. 83 коп.,

масло подсолнечное – 5 руб. 05 коп.,

яйца – 29 руб. 50 коп. за 1000 шт.

Таким образом, учитель со стажем и с высшим образованием, мог купить или – или:

гречки – 3456 кг,

пшена – 3020 кг,

муки ржаной – 3356 кг,

муки пшеничной – 1858 кг, говядины – 826 кг,

свинины – 661 кг,

масла коровьего – 271 кг,

масла подсолнечного – 957 кг,

яиц – 10000 шт.

Даже начинающий учитель без высшего образования, без должности классного наставника и без дополнительных уроков, получал за свои 12 уроков в неделю, зарплату в 3 раза выше чем среднестатистический рабочий, занимающийся тяжёлым физическим трудом.

Поэтому не следует слишком драматизировать ситуацию. Зарплата учителя не была большой, но не забывайте что реально он работал обычно с сентября по май. В течение нескольких месяцев в году, школа была закрыта и учитель мог заниматься другими видами деятельности, например, репетиторством, если конечно существовала такая возможность. И ещё один существенный плюс, учитель жил на казенной квартире или в доме. Какого бы низкого качества ни было это жилье, за него не нужно было платить. Если плата за жилье отсутствовала, то присутствовали такие виды расходов, как затраты на приобретение книг, одежды, обуви, театр и даже на прислугу.

Квартира выделенная Гавру и Злате руководством гимназии, была через один квартал от школы и это было более чем удобно. Подходя к дому семейство переглянулось, дом оказался крепким бревенчатым сооружением в один этаж и с одним подъездом. В парадной было четыре жилых помещения. Открыв дверь в свою квартиру, они нашли большую кухню и четыре комнаты, паучком раскинувшиеся из квадратной прихожей-коридора, напоминающего зал. В зале, из которого можно было пройти в остальные комнаты, высились колонны от пола до потолка. Будучи основой, они словно вышли из стены, создавая монументальный образ дворца или подобие театра. Из-за того, что окон в прихожей не было, создавалось впечатление камерности. Акустика невероятным образом отражала звуки и усиливала шорохи. Не удивлюсь тому, что этот дом раньше принадлежал людям высочайшего ранга или имел отношение к творчеству, к тому же театру. Прежняя торжественность никуда не улетучилась, не смотря на длительную запущенность и крайнюю не ухоженность помещения. Колонны, не только подпирали стены по периметру довольно большой входной группы, часть из них располагалось в центре этого зала. Правда вид у них был весьма удручающим, краска местами облупилась, кое-где были сколы от ударов. Подтеки на потолке, тугая чёрная паутина и плесень в углах.

Все комнаты кроме кухни были заперты на ключ. Постучав в каждую дверь по очереди молодые люди застыли в ожидании. Через какое-то время, за одной из дверей комнат, послышалось шарканье обувью. И вот тяжёлая, широкая дверь – высотой до потолка, со скрипом отворилась и к ним вышла пожилая, ухоженная дама. На её голове возвышалась пышная объемная шевелюра, типа «Помпадур», точно как с полотен Чарльза Дана Гибсона. На синем платье был праздничный, белый, кружевной воротничок и такие же белоснежные манжеты.