Александр Дударенко - Фига из будущего

Став хранителем заветного ключа, Давид Богданович (тут ваш покорный слуга – автор – употребил имя-отчество, подчёркивая сразу же повысившийся статус работника) сильно поднялся в глазах кассиров, продавцов, уборщиц, обвальщика и остального персонала. Его уже воспринимали не просто как грузчика, а как человека с ключом от элитного алкоголя. Новое положение, возвысив над остальными, дало возможность быть более свободным. Никто уже не мог крикнуть: «Эй, кто-нибудь из грузчиков, машина пришла!» Кричали конкретно: «Замир! Срочно на разгрузку!» Это надо понимать. Так вот, Давид Богданович, выбрав удобное время торгового затишья, зашёл в заветную «каморку папы Карло» один и запер за собой дверь. Он уже посещал сей заветный волшебный склад, когда Катя проводила вводный инструктаж, показывая разноцветные ряды с «элиткой», наклоняясь к нижним полкам и прижимаясь большими упругими ягодицами к доверенному хранителю ключа. Своими неоднозначными действиями она не позволяла Давиду сосредоточиться на главном. А главной в этой каморке «дорогого добровольного безумия» была заветная норка, из которой выбегала, по словам Кати, маленькая актриса в мягкой серой плюшевой шубке. Кошка Муся, видимо, о чём-то таком догадывалась. Она частенько задерживалась у двери в каморку, принюхиваясь и припадая на передние лапы, пытаясь заглянуть под дверь. Тщетно. Дверь, обитая железом, закрывалась плотно и неприступно. Сейчас же, когда новоиспечённый хранитель ключа был один, интимность одиночества слегка будоражила возможной вероятностью прикосновения к будущему. Не зажигая основной свет, он включил прихваченный с собой фонарик. Полки отсвечивали яркими этикетками красивых бутылок, навевая приятные воспоминания весёлых загулов недалёкого прошлого Давида. Минуты две всё было тихо. Ром достал из кармана вкусно пахнущую ванилью булку и положил её у щели между стеллажами. Долго ждать не пришлось.

Вскоре передняя часть полки перед пузатыми, витыми и продолговатыми бутылками одномоментно превратилась в цирковую арену. Алле! И на арене появилась серенькая актриса. Она продефилировала вдоль края. Остановилась. Поднялась на задних лапках и смешно и очень игриво завертелась вокруг своей оси. Один-единственный зритель был благодарным. Он тихо, но отчётливо зааплодировал, боясь спугнуть симпатичного зверька. Однако мышка и не подумала бояться. Она замахала перед симпатичной мордочкой лапками, явно желая поощрения. Давид осторожно отломил кусочек приятно пахнущего лакомства и положил его перед выступающей мышкой. Актриса со всей грациозной жеманностью, свойственной известным героям представлений, подошла к лакомству и, зажав его двумя лапками, стала быстро перебирать ртом, откусывая очень аккуратно маленькие кусочки. Насытившись, она изобразила что-то наподобие поклона, затем попятилась назад и, юркнув в щель, исчезла.

Говорили с глазу на глаз.

По ту сторону двери послышались шаги и голос Катерины:

– Девочки, уже половина четвёртого, все по местам. Кончай перекур. В зале народа полно, а там всего трое из персонала.

Зашуршали одежды, застучали каблучки. Захихикали девочки. Дневное время относительного затишья плавно перетекало в вечерний поток покупательского наплыва.

Однако шум за дверью не нарушил тайного хода ритуала, проводимого серым зверьком. Через пару-тройку минут из щели появилась сначала мордочка со смешно дёргающимися усиками и бусинками маковых глазок, а затем и сама актриса, отставшая от уехавшего шапито. За ней тащился кусок газеты, который мышь пыталась аккуратно высвободить из плена стеллажей. Давид стоял молча, затаив дыхание и наблюдал. Вытащив на свет всю газету, мышка пискнула и была такова.

Газета оказалась с интересным названием, «Коммерсантъ и К», и невероятной датой: 11.03.2014. Хранитель ключа от сокровищницы сезама ликовал. На первой странице издания красовалась фотография лысоватого мужичка на фоне танков и самолётов, взрезающих потемневшее небо. Мужик был в чёрных очках и широко улыбался. Позади него, чуть слева – солдат с едва ли уместной надписью на бронежилете: «Вежливые люди». «Странно», – подумал Давид. Если бы он прочёл текст статьи, то его изумление удесятерилось бы. Но первые страницы его, как и многих умных читателей газет, не интересовали. Он развернул газету и стал внимательно всматриваться в лица на фотографиях, пытаясь найти знакомые. Тщетно. Вдруг его интересное занятие прервал звонкий голос Кати: