Мария Метлицкая - Плохой хороший день Алексея Турова

А одиночество, как оказалось, Рину не угнетало. Работа в рекламе сделала ее жесткой, ответственной, решительной и в чем-то бескомпромиссной, а в чем-то куда более готовой на компромисс, чем была прежде. Разное было в их компании – и подсиживания, и зависть, обиды. И даже страхи. Сколько раз она думала о том, чтобы все бросить и уйти к чертовой матери! Но удержалась. Да и с годами все устаканилось, она приобрела вес и стала начальником отдела, ее уважали, с ней считались – сплетни обходили ее стороной. Работа занимала всю ее жизнь – без этого карьеры не сделаешь. Было, конечно, и все остальное, в том числе два серьезных романа. Первый – с коллегой, как это часто бывает у занятых людей. Но ничего не получилось по причине их невероятной похожести, одинаковости и помешанности на работе – две сильные личности, и, как следствие, расставание. Правда, замуж за него она хотела, что скрывать. Потому что очень любила. Все понимала, но любила и, честно говоря, надеялась. Даже спросила однажды:

– А почему ты на мне не женишься?

Он усмехнулся:

– Трудно жить с женщиной, которая умнее тебя.

– А ты попробуй, – смущенно пошутила она, – вдруг получится?

Он покачал головой:

– Не-а, не выйдет. Я себя знаю.

Слава богу, обоим хватило ума остаться друзьями – совместная работа, куда денешься. А через пару лет после их расставания коллега женился на молоденькой, хорошенькой, длинноногой и совершенно безмозглой курьерше. Про ее тупость ходили легенды – вечно улыбающаяся девица не могла разобраться даже в своей корреспонденции.

Два года Рина отходила от этого романа, с удивлением разглядывая бывшего любовника, – кажется, он, любитель умных, тонких, образованных женщин, был вполне счастлив. Он! Ничего, пережила с божьей помощью. А спустя четыре года познакомилась с женатым мужчиной, моложе ее на семь лет. Сразу расставили флажки: мы любовники, всё.

У него, кстати, месяц назад родился ребенок.

Нет, уводить его из семьи она не собиралась: дети – это святое. «Главное – не влюбиться, – твердила она, – тогда пропаду». Не получилось – влюбилась, как девочка.

Ну и началось все, что с этим связано, – страдания, ревность, истерики. Куда подевались мозги и жизненный опыт? Куда подевались ирония и сарказм? Вела себя как полная дура – ревновала, звонила по вечерам. Он, естественно, злился, психовал и срывался. Ну и в итоге ушел. Как же ей потом было стыдно! Кажется, такого ужаса она никогда не испытывала. Потом успокоила себя – это была не она.

Ну и итог романа – год лечения от депрессии у психиатра. Ничего, снова вылезла. Бабы – они сильные. Бей наотмашь – все равно поднимутся. Покачнутся, а поднимутся. Распластаются, размажутся по полу, а потом соберутся, вытрут сопли, заплетут косы – и вперед.

Кстати, Маргошка Ринин роман с женатым не одобряла, потому что сама уже была матерью малыша. Впервые не утешала, только хмурилась и скупо бросала:

– Ничего хорошего из этого не получится.

И оказалась права.

Личная жизнь не сложилась. Ну да бог с ней, не у всех она получается. По нынешним временам выходило так – или семья, или карьера. У нее получилось второе: нет семьи, зато есть любимое дело, в которое она ушла с головой. И без этой адской загруженности, дикого ритма, сумасшедшего драйва и нервов она уже просто не могла. Понимала: если остановится, то просто погибнет.

И жизнь эта, безумная, отчаянная, рискованная, ей очень нравилась.

Или она смогла убедить себя в этом?

Встречи с отцом становились все реже – нет, он по-прежнему старался приехать в столицу хотя бы раз в год: «Скучаю, Ирка. Очень я по тебе скучаю, дочь!» Но часто свидания срывались из-за ее работы: то срочные съемки, которые отменить невозможно, иначе – колоссальные неустойки, то встречи с партнерами – тоже ни перенести, ни отменить, то внезапные командировки. А пару раз она просто забывала о его приезде и уезжала куда-то.

Однажды уехала в пятницу вечером, почти в ночь, после труднейшего дня в пансионат. Сорвалась внезапно, понимая: если не убежит из Москвы, не проведет пару дней в одиночестве, на природе, то к понедельнику ее просто не будет – физически не будет. А в субботу приехал отец. Что-то придумала, наврала. Противно, а делать нечего. И во время романа с молодым любовником, когда ей совершенно сорвало крышу, с отцом она тоже не виделась – да просто не подходила к телефону. Он, обеспокоенный, тогда прислал телеграмму: «Ира, волнуюсь! Ты в порядке? Ответь».