Нина Левина - Карьерные горки. Чернобыль. Жизнь напролом. Мемуары в рассказах

– Ну что, товарищ Цыганков? Погулял на свободе – и хватит! Будем наручники надевать? – Прокурор буравил меня свирепым взглядом. – Приписками занимаетесь? Мне всё о вас известно! Биографию вашу изучили! За вами давно тюрьма плачет! – Потрясал он кулаками, пытаясь сломать меня психологически. – Вот бумага и ручка! Давайте, пишите покаянную!

Я внимательно выслушал его вступительную речь и сразу согласился:

– Конечно! Прямо сейчас дам признательные показания, но только в присутствии главного прокурора. Пригласите его, пожалуйста.

После моего согласия давать показания в кабинете появился прокурор с генеральскими погонами.

– Я вас слушаю, – обратился он ко мне.

– Понимаете, тут дело не в приписках за обычный проходной фильм, – начал я. – Вы затронули идеологическую антиамериканскую картину. А потому предлагаю вам выйти из этих стен и обсудить ситуацию на свежем воздухе.

Генерал оказался весьма понятливым, и через несколько минут мы прогуливались по улице.

– Я должен вас предостеречь об опасности, – сразу же перешёл я к делу. – Вы даже не представляете себе, в какую грязную историю вас втравили.

– Только не надо брать на понт! – резко осадил меня прокурор.

– Я и не собирался. Наоборот, я вам сочувствую. Думаю, что вас подставили вышестоящие недоброжелатели. Вы внимательно просматривали папочку с материалами фильма?

– Просматривал! И что?

– Вы, наверное, не обратили внимание на то, что там есть резолюция самого Лапина, ближайшего друга покойного Брежнева.

– Вот именно, что покойного, – хмыкнул генерал. – А резолюцию я видел.

– Тогда вам, думаю, известно, что бывший Председатель КГБ, а ныне Генсек ЦК КПСС Андропов оказывает Лапину всяческую поддержку. А учитывая, что фильм принят Лапиным, вы понимаете, что обвинение в приписках затрагивает непосредственно его? Вы не меня обвиняете в приписках, вы самого Лапина пытаетесь привлечь к ответственности! Генерал, – я посмотрел на прокурора с удивлением, – вы же знаете, как работает система. За такие действия вас просто изымут из оборота…

Он походил ещё пару минут, обдумывая мои слова, а потом остановился и протянул мне руку для пожатия.

– Я ваш вечный должник! Вот б… ди! Такая подстава!

Решительным шагом он направился обратно в кабинет, увлекая меня за собой, и грозным голосом отдал распоряжения своему удивлённому подчинённому:

– Дело немедленно закрыть! Донос ложный! Впредь думайте, прежде чем таким неподтверждённым писулькам ход давать! – Потом повернулся ко мне: – Охмакевичу передавайте наилучший привет! Я лично позвоню ему и извинюсь за неприятный инцидент! Всего вам хорошего!

Со вздохом облегчения я вышел из здания прокуратуры.

Первоначально планировалось рассказать эту историю с указанием действующих лиц, но многие из них ещё живут и здравствуют. Им могут не понравиться некоторые подробности, представленные на публику. Однако и оставить без внимания этот эпизод не получается, потому что он является важным звеном в последующей цепочке событий. Поэтому в рассказе передана суть произошедшего, но без раскрытия имён и фамилий.

Здание Укртелефильма находилось в нескольких сотнях метров от дома, в котором жила вдова и взрослые сын и дочь моего покойного друга, с которым мы работали ещё на киностудии имени Довженко. Я поддерживал отношения с этой семьёй, иногда ко мне на работу заходила дочь товарища – поболтать по-дружески, посетовать на нескладывающуюся личную жизнь. Молодая женщина совсем недавно вышла замуж, но вместо радости и счастья, замужество принесло ей слёзы и отчаяние. Сразу после заключения брака милый, любящий парень трансформировался в злобного человека, скандалами и истериками превратившего существование всей семьи в ад. Женщина несколько раз подавала на развод, но всякий раз муж отказывался с ней разводиться, хотя ни о каких чувствах и семейных отношениях речь уже не шла. Он поставил ультиматум – разменять квартиру, в которую он пришёл, и отдать ему часть. Условие было заранее невыполнимым, так как квартира была ведомственная, полученная покойным другом при жизни, а ведомственные квартиры в то время не подлежали разменам. Семья оказалась в замкнутом круге – жить нельзя разъехаться. Запятую можно поставить на выбор.

Я узнал, что мужчина работает под руководством моего очень хорошего знакомого и попробовал повлиять через него на ситуацию, но встретил неожиданно жёсткий отпор.