Сергей Шевалдин - Коса и камень

Можно сколько угодно рассуждать о морали, несоответствия преступления и наказания, пускаться в разговоры про гуманность и прочий либерализм, но стоит задуматься о том, что такое для крестьянина лошадь в те времена. Это не просто скот домашний, но и незаменимый помощник в хозяйстве, залог выживания, гарантия достатка в семье. Похитители попытались обездолить пристанинцев. За что свое и получили.

Власти о случившемся не узнали. В народе, несмотря на осторожную тишину в староверческой пристанинской общине, слух, естественно, разошелся. Не сразу, конечно, но постепенно. С задержкой на годы и на десятилетия. В разных версиях и различных вариациях. Поговаривали даже, что жертвами ночной резни стали не семеро бродяг-конокрадов, а целый цыганский табор, с женщинами и детьми. Но языки по этому поводу не распускали. Вполне вероятно, что и имперская полиция, до которой разговоры докатились, положила информацию под сукно. Скотокрадство тогда не жаловали.

После этого смертоубийства за пристанинцами и закрепилось прозвище «самосуды». Не унизительное, а, скорее, весьма уважительное. Потому что общинники сумели решить сложную проблему самостоятельно, без суда и следствия. Вот такая сумрачная история пейзанского уральского быта.

В 1908 году старообрядческая община Пристани построила храм во имя Введения в Церковь Пресвятыя Богородицы. Поговаривают, что одним из мотивов было и искупление грехов.

Частенько, раскуривая трубку, ловлю себя на мысли, что спичка – точный и абсолютный символ нашей жизни. Сгореть и погаснуть. Вспыхнуть огоньком и превратиться в уголек.

Считается, что спичка горит 45 секунд – так старшины во флотской учебке сообщали, когда в «зайчики» по ночам играли, «отбой» -«подъем» устраивали. Жизнь человеческая, казалось бы, длится немного дольше, но это с чем сравнивать.

Жизнь иногда бывает героической. Этакой – с огоньком. С придурью какой-нибудь. Или даже подвигом во имя некой великой цели. Если есть еще эта великая цель.

Такое чувство, что эпохе хронически не хватает героев. Героев эпических и реальных. Особенно той эпохе, которую нам в ТВ изображают. Как-то странно – где ж они, пресловутые герои нашего времени? Или все упорно ждут, когда человек помрет (такова специфика наших дней), а потом начнут сообщать о его положительных качествах. И даже отрицательные стороны жизни (а кто не без греха?) старательно популяризировать.

Впрочем, насчет отрицательных сторон идет какая-то зловещая модная истерика. На ТВ-экранах толкутся какие-то бабы и прочие существа, которые заполошно делят наследство свежеумерших героев. Чтоб все поделить и поровну, по справедливости, но чтоб непременно с ТВ экрана и со скандалом. Длиной ДНК меряются. В прежние времена такое мещанством и обывательщиной обзывали. Сейчас время потребления и потреблятства. Потребитель героизирован и массовый. Против массы не попрешь. Масса хочет хавать. Зачем массе герои, массе скидки и халяву подавай. Для того и масс-медиа.

А все началось с ХХI века. А если еще точнее – с Евровидения. Вернее – с некоего певца из нашей державы, на этом действе победившего всех. Всех и каждого, даже трансвеститов. На этом Евровиденьи весьма сомнительные персонажи фигурируют. Он что-то напел и поимел за это победу. Предоставил державе успех, которого катастрофически не хватало. Хваленые и успешные бизнес-тренеры требовали успеха, а успеха не было. И вот счастье привалило, пусть даже на скользких подмостках и подиумах.

Как сейчас помню – все ликовали и восторгались. Что он там пел – сейчас, похоже, уже никто и не насвистит. Но сверху было решено, что народ любит победы. Даже над толерантными секс-меньшинствами. Потому что народ победитель.

С тех пор и пошла эта убогая засада – имитация побед. Потом просто имитация всего. Вообще всего. Чтоб было понятней – даже имитация еды. Наимитировали неизвестно из чего созданное дерьмо под предметы, похожие на еду. Даже хлеб нынче имитируют, какие-то снадобья в него добавляют. Ничтоже сумняшесь эрзац-хлеб делают. Сюрреализм, как говорят французы, особенно в России, которая шестая часть мировой суши. Такова реальность, данная нам нашими властями.

Дерьмо и пальмовое масло не имитируют. Пока еще незачем. Навоз тоже пока еще не имитируют – навоз-то нынче дорог, а огурцы и помидоры имитации не простят. Хотя человеческие фекалии и дерьмо собачье имитируют. Чтоб шутки шутить со всякими друзьями. Эрзац-смех и шутки юмора. Имитация веселья этакая. Простое человеческое счастье не научились еще имитировать. Счастье – это не оргазм.