Светлана Устелимова - Любовь к деньгам, и не только

Снова возникла пауза.

– Не расстраивайся, ты всё сделала правильно… – сказала собака.

Но Лидия Викторовна продолжала оправдываться:

– Серёжа много работает, он с трудом сегодня вырвался – помог тебя в клинику отвезти, выгрузил нас там и сразу уехал. Врач говорил, что ты ничего не почувствуешь. Я тебя оставила, вышла в коридор, и мне плохо стало, меня корвалолом отпаивали. Прости меня, Дэзи.

Слёзы уже не лились у Лидии Викторовны из глаз, но на сердце лежала тяжесть и трудно было сделать вдох.

– Я знаю, почему тебе так больно, – сказала Дэзи. – Ты боишься, что с тобой поступят так же. Твоя собственная старость на пороге.

– О чём ты говоришь? Я же человек!

– Ладно, не делай вид, что не понимаешь… Как будто люди не бывают друг другу в тягость.

Лидия Викторовна хотела возмутиться и вдруг проснулась. Она была одна в пустой квартире. Трезвонил телефон. Она сняла трубку. Это звонила из Москвы Марина:

– Мамочка, ну как всё прошло с Дэзи? – и всхлипнула:

– Мамочка, ты только не плачь!

Юлька бегала по квартире, поднимая ветер, и кричала:

– Как у тебя здорово! А это что? А ванна где? А где зеркало? А это балкон или лоджия? Здорово!

Она побывала везде. В единственной комнате она попрыгала на диване. В просторной кухне заглянула зачем-то в духовку. В туалете хлопнула крышкой от унитаза – красивой, малахитово-зеленой, в тон плитке. В ванной включила и выключила душ. С балкона оглядела пейзаж – квадратный маленький дворик, пока без зелени, с которого еще не везде убрали строительный мусор.

Юлька немножко разлохматилась и стала от этого ужасно хорошенькой. Вадим ходил за нею по пятам и улыбался. Он очень гордился своей новой квартирой и тем, что уже третий месяц живет один, без мамы и отчима. Ему даже казалось, что он чувствует себя взрослым – независимым и самостоятельным.

После осмотра они вошли в зал. Вадим включил громадный телевизор. Кроме телевизора, там стоял ещё диван и журнальный столик, а на столике довольно небрежно брошен ноутбук. Везде валялись разные предметы одежды. Вадим ногой затолкал под диван грязные носки, надеясь, что девчонка на это не обратит внимания, и предложил:

– Располагайся!

Но Юлька, конечно же, увидела его движение и рассмеялась, как умела смеяться только она – будто тысячи звонких колокольчиков рассыпались. Она вообще почти с самого порога начала смеяться: смешно ей было, как Вадим изображает из себя солидного мужчину, девятнадцатилетний мальчишка, большой и глупый, похожий на молодого лобастого бычка.

На диван она не села, продолжая скакать по комнате, как стрекоза. Вадим подошел к ней и обнял. Юлька с радостью подставила розовые губы, сладкие-сладкие. Она была в простенького покроя платье, коротком, с маленьким вырезом на шее и пуговичкой на спине под волосами. Вадькина рука не пролезала под него ни с какой стороны. Девчонка была замурована в это платье, как в скафандр. Оставалось только снять его совсем. Юлька, видя его попытки, снова начала смеяться, дразня Вадима и подталкивая к более решительным действиям.

В этот самый интересный момент зазвенел телефон, вернее, не зазвенел, а гнусавым голосом сказал: «Сыночек, это я, твоя мама, звоню!» Вадька не мог оторвать своих губ от Юлькиных, чтобы ответить, но девушка оторвалась сама.

– Вадик, тебе мама звонит.

– Потом перезвоню, – Вадим махнул рукой.

– Вадик, возьми, это же мама!

Юлька сама взяла телефон со столика и сунула ему в руки.

– Да, мама, – с неохотой сказал Вадим. – Я в туалете был… Все нормально… Зачёт через неделю… Готовлюсь… Но сегодня-то можно отдохнуть?.. Ещё не ужинал… Сварю, конечно… Ну ладно, мамочка, целую. Пока-пока!

– Мама говорит, что она пельменей купила, в морозилке лежат, – сообщил он Юльке.

– Ой, как я люблю пельмени, – захлопала в ладони девчонка. – Накорми даму!

– Легко сказать «вари», а как их варить? Нет, я в принципе знаю. Мама сказала, что их нужно в кипящую воду бросать. А размораживать нужно или не нужно?

Юлька хихикнула: «Горе-кашевар!» и пошла вместе с ним на кухню.

Вадиму страшно нравилась собственная квартира, в ней всегда было светло и почему-то радостно. Даже еще в то время, когда шел ремонт и не было гардин, ему казалось, что свет падает из окна большими красными яблоками, такой он был плотный и яркий. Все дни Вадькиной жизни были заполнены до предела и вообще проходили радостно.

Юлька залетала к нему время от времени, как белая голубка.