Даниил Мересиди - Пространственно-временной континуум

Рэйчел была шокирована, в ее голове уже возникла мысль, побуждающая ее позвонить Марку, свой старый телефон ей Рита уже выдала, звонить можно.

– Сначала будет митинг, а потом взрыв, – сказала Рита. – Митинг будет с утра, в девять часов, а через два часа прозвучит взрыв. В отделении банка на Алеутской улице.

– Это все? – спросила Рэйчел.

– Да. Он этим всем хочет заявить о себе, как о новой оппозиции.

– Я уже поняла. Он беспощадный человек, серьезно. Он всегда говорил, что защищал простых людей, но на самом деле, ему и на них все равно. В том здание, которое он успел взорвать, работали вполне простые люди. Ему наплевать на них. Конченный человек, который утверждает, что достиг просветления, но на самом деле, просветленный человек, достигший нирваны разве может заниматься терроризмом?

– Знаешь, я одно время тоже так думала. К церкви у меня своеобразное отношение, я сама не крещеная, ну и мать такая же. Так вот, я не верю священникам, потому что знаю, что все они очень богатые люди. Церковь в России – очень выгодная организация, которая не платить налогов. Налогов. Сам патриарх и остальные представители церковного синода обладают неистовыми богатствами. Откуда это все? И католики так же. К тому же, я из истории знаю о таком понятии как индульгенция – отпущении грехов за деньги и выдачи грамот, которые об этом свидетельствовали и назывались индульгенцией. С индуизмом и мусульманством я так не считала долго время. Но потом узнала о таком явлении как неосуфизм, где собрано все понемногу. И позже узнала, что всякие ашрамы – это санатории за большие деньги, простым языком говоря, то быстро разочаровалась в этих всех восточных учениях. Вся это религия – одна большая иллюзия, и только наука опирается на то, что есть и за это я ее уважаю и, если меня просят о вере, я скажу, что верю в науку, как двигатель человеческой мысли, – высказалась Рита.

– В будущем большинство кстати в это и верит. Религиозных меньше стало. Когда я родилась, эта концепция как раз и укрепилась в умах большинства, что необходимо верить в науку. Эта очень удобная вера, оказывается. Можно так же управлять людьми, только совсем по-другому, но иллюзий никаких нет, как в религии. А те, кто все же не отрекся от веры, втихую молятся богу. Но это запрещено, был трудный процесс отказа от религии и не только у нас, но во всех странах.

– То есть, там поняли, что религия – это просто-напросто иллюзия и решили отказаться от нее?

– Да, – сказала Рэйчел. – Но не везде от этого отказались. Европа, Африка, мы, Северная и Южная Америка, Австралия и часть Азии да. Мусульманский мир и Индия нет. Мировое сообщество по этому поводу сильно разделилось.

– Процесс тяжелый и болезненный, но лично мне приятно осознавать, что хоть в будущем произошло торжество науки над религией. То, о чем мечтало большинство ученых двадцатого века, произошло в двадцать первом!

– Ты прям так воодушевилась! – подметила Рэйчел.

– Да, а как тут не воодушевиться. Серьезно, я хоть и терпимо отношусь к многим религиям, но все-таки я человек науки, как я считаю. Громко сказано, но по сути да. В моем контексте это означает, что я верю в науку, я ее фанат и все. А религия – это далекий шаг назад от прогресса, к которому ведет наука. Религия ведет к регрессу.

– Правильно говоришь. В моей семье верующих не было. Разве что бабушка, но не мать. Мама была атеисткой, как и папа. И я тоже.

– У меня мама тоже атеистка, – подтвердила Рита.

– Это правильно по сути. Моя мать так рассказывала: она сама уже не верила в религию, но по традиции от своих родителей отмечала некоторые праздники, например, Рождество, или Пасху. Но по сути, это просто были посиделки, где они нажирались и напивались.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.