Игорь Сибиряк - Люди. Годы. Жизнь. Книга вторая

Наступило седьмое лето моей школьной поры. Грустно я смотрел на рыбаков «дальнего плавания» в нашем Заводоуспенском пруду – очень хотелось самому однажды отплыть на своей лодке от берега, бросить якорь в окунёвнике или у камышей реки Катырлы, за поворотом Шувалова. Бывалые рыбаки посоветовали – ищи вдоль побережья пруда брошенный бат, хорошенько просушивай, просмаливая, если надо, наращивай борта для большей остойчивости. Это был первый морской термин, который я узнал от соседа, бывшего моряка с Дальневосточного военно-морского флота, Владимира Герасимова. В то время на флоте служили четыре года, позже стали служить три года. Он безбоязненно выходил в прибрежные воды на своём широченном бате при опасной штормовой погоде. Видимо тоска по морю, видению кипения морских волн, осталась в нём до пожилых лет. Владимир и стал моим главным наставником подготовки бата к выходу на большую воду. А нашёл я заброшенный бат в камышах мыса Песчаное, что находится на стороне бумажной фабрики, ближе к Заборскому мосту. С другом Володей Григорьевым, притянули находку к мосту нашей улицы, на буксире с помощью его бата. Я сразу приковал бат цепью и закрыл на замок свою долгожданную находку. На следующий день собрались на берегу все мои уличные друзья – Петя и Алексей Карскановы, Юра Солдатов, Володя Ельцов, подошёл и дядя Аркадий Фролов, живущий на берегу у мостика нашей Октябрьской улицы. С помощью катков мы дружно вытащили бат на берег, перевернули его днищем кверху для продолжительной просушки. С этого момента для меня началась ранняя пора занятия серьёзным, взрослым делом. Через две недели просушки бата под лучами солнца, на нём начала выступать старая смола. Опытные «корабелы» сказали, что это хорошо, бат ещё не совсем сгнил и его можно восстановить до плавучей живучести. Коллективно с друзьями решили – затащить бат во двор нашего дома, он стоял четвёртым от пруда, расстояние небольшое и, там продолжать спокойно ремонтировать будущий «кораблик». Я насобирал пять катков большого диаметра для волочения бата домой. В прежнем составе бурлаков мы лихо закатили высохшую шхуну к нам во двор. Первый этап эпохальной работы по ремонту бата прошёл на редкость легко и интересно. Теперь мне спокойно и сладко спалось, зная что «кораблик» рядом со мной, в нашем дворике. А между тем заботы навалились не малые. Решил наращивать борта к бату, долблёнка на вид оказалась мелковата. Возник вопрос – где взять две сосновых строганых доски с двух сторон, длиной три метра и толщиной не менее полтора сантиметра. Отец моего друга-соседа Миши Максимова, дядя Вася, работал столяром в нашей фабричной столярке. Мы направились к нему на экскурсию. Василий нас выслушал внимательно и предложил следующее:

– Ребятки, всё, что вы мне рассказали интересно, но лучше я приду вечером к вам и посмотрю конкретно вашу лодку и, что для её ремонта надо, ступайте домой.

Радостные от такого общения с добрым дядей Васей, отправились искупаться на Бабарынок, что находится на побережье улицы Насонова. Домой пришли к обеду голодные и синие от купания.

Вечером, когда уже садилось солнце, в гости к нам пришёл дядя Вася, поздоровался с отцом, рассказал о новостях фабричной жизни. Он знал, что мой отец был когда-то главный бухгалтер нашей Успенской бумажной фабрики. Беседа проходила у борта моего «кораблика»:

– Ну, что я вам скажу, – продолжил разговор наш гость.

– Смотрится батик неплохо, просох хорошо, можно начинать делать столярку с его бортами. Здесь потребуются еловые, а не сосновые доски, иначе закругления у носа и кормы не выгнуть. Такие заготовки я вам сделаю, – Степан Андреевич, вы подойдите в нашу бухгалтерию, выпишите материал, а Костя Аганьян, подвезёт на лошади доски, обрезки на сиденья, здесь и бруски понадобятся для стяжки бортов на носу и корме, я всё нужное подготовлю.

С этими добрыми словами дядя Вася попрощался с отцом, а мне сказал не гнать лошадей, у нас всё образуется, батик приобретёт красивый вид.

Через два дня Константин Аганьян во время своего обеда подвёз к нам весь материал, заготовленный дядей Васей Максимовым. С братом Борисом мы занесли драгоценный груз во двор и уложили на лаги возле батика. Началась тонкая робота по зачистке стенок бортов шхуны от неровностей, старых гвоздей, наростов из гудрона, сгустков смолы. На следующий день примерили наложения досок к бортам, стянули проволокой носовую и кормовую части. Доски плотно прилегли к подготовленным поверхностям бортов. В таком состоянии прошили доски вдоль бортов оцинкованными гвоздями с большими шляпками. Все видимые щели я дважды пролил смолой, а потом законопатил их нитью просмоленной веревки. На завтра перевернули бат, пролили горячим битумом со смолой швы набитых бортов. В течение недели хорошо просмоленный ботик сох под горячими лучами солнца. Двухнедельная авральная работа по ремонту «кораблика» успешно закончилась, радости моей не было конца. Я впервые в жизни вместе с братом Борисом приобщился к ремонтному столярному делу и возродил умирающий, брошенный батик, вожделенную мечту моего рыбацкого занятия. В начале июля месяца 1966 года, с помощью всей уличной ватаги, мы спустили «кораблик» на воду. Борис шутливо назвал его «Спасённый», что точно отвечало содеянному над ним.