Эльза Спринг - Закрыть последнюю дверь

Он вдруг увидел мужчину на скамейке, который вёл себя… странно. Он разговаривал, вот только с кем – неизвестно. Шизофреник, что ли? Однако дед подобным не страдал. По крайней мере, Леонид не замечал, чтобы он имел какие-то психические отклонения. Решив больше не гадать, мужчина поспешил зайти в психиатрическую больницу.

Всё внутри было белым, просто белоснежным! Стены, пол, потолок, даже люди были облачены в этот цвет. Неужто дед и в самом деле лечился в больнице для душевнобольных? Тогда это объяснило бы, почему он отдал своё наследство кому-то другому, чужому… Врач воспользовался этой возможностью, разумеется. Леонид разозлился и потому подошел к женщине за огромным столом, которая что-то записывала на бумаге. У неё были короткие светлые волосы, полноватые плечи и круглое личико с блёкло-голубыми глазами и тонкими губами. Морщинки на лице указывали на то, что ей было больше сорока лет.

– Доброе утро. Не могли бы позвать доктора Драгунова? – отвлек её Леонид.

Женщина подняла на него удивлённый взгляд, переварила услышанную фразу, а затем залилась хохотом и ответила:

– Нет такого доктора у нас, молодой человек. Есть один мальчик, но он скорее живёт здесь. А зачем он вам?

– Мальчик? – удивлённо приподнял бровь Леонид. Несовершеннолетний, что ли? Раз так, то наследство уж тем более легко перейдёт к нему.

– Ну, для нас он мальчик, – тепло улыбнулась женщина. – Ему всего двадцать один, но больше шестнадцати ему никто и не даст.

– А можно с ним встретиться? – Шансы на возвращение наследства медленно начинали рушиться.

Женщина взглянула на время.

– Сейчас с ним занимаются учителя. Где-то через полтора часа он освободится. Можете позже подъехать.

– Нет, я здесь подожду.

– Тогда могу показать вам его комнату. А вы ему кто? Очень напоминаете Кирилла Рефольевича…

– Я его внук, – мимолётно бросил Леонид. Значит, дед часто бывал здесь. Только вот по какой причине, чёрт подери?

– Внук? – поразилась женщина. Она поднялась на ноги и направилась вперёд по коридору, парень поспешил за ней. – Вот это да… А что с Кириллом Рефольевичем? Он давненько не показывается, и Кир соскучился по нему, совсем замкнулся… – всё говорила и говорила женщина. Они шли по белоснежному полу, и через приоткрытые двери палат можно было заметить очень странных пациентов, которые не обращали ни на кого внимания и жили в своих мирах.

Леониду надоели все эти загадки, поэтому он решил немедленно всё выяснить.

– Кем этот парень являлся моему деду?

Женщина удивлённо моргнула.

– Его близким другом. Этот мужчина – удивительный человек. Наш Кир открылся ему, впервые за двадцать лет мы услышали его искренний смех! Только вот мы уже как месяц не видим Кирилла Рефольевича, а мальчик опять отказывается с нами говорить, – женщина тяжело вздохнула. – Не знаем даже, что и делать.

– Он болен чем-то?

– У него один из видов аутизма, синдром Аспергера. Вот мы и дошли до его комнаты.

Женщина открыла дверь, не заметив вытянувшее от удивления лицо Леонида. Дед всё же сошёл с ума – отдал своё наследство какому-то аутисту! Но в следующий момент мужчине вновь пришлось удивляться, так как комната мальчишки поразила его. Она была просто завалена книгами и рисунками. Книг было столько, что в его голове мелькнула мысль о необыкновенной вместительности этой маленькой комнатушки. А рисунки… рисунки несомненно затрагивали глубины сознания. Необыкновенные краски, эмоции, само изображение… Казалось, что художник видел саму душу и изображал её на своем холсте.

– Кто… Кто художник? – еле слышно спросил Леонид, удивляясь, что он испытывал такие сильные эмоции.

– Наш Кир, – гордо ответила женщина. – Ваш дед тоже этим заворожён.

– Был заворожён, – мрачно сказал Леонид.

– Что? То есть?..

– Он умер две недели назад.

В комнате повисла гробовая тишина. Внезапно руки женщины затряслись, она упала на колени и разрыдалась. Леонид не на шутку перепугался. Он не знал, что ему сейчас делать, ведь никогда ещё не видел, чтобы кто-то так плакал. Да даже его родственники ни слезинки не пролили на похоронах, а тут совершенно незнакомая женщина плакала из-за смерти деда.

– Как же… Что теперь… Будет с Киром… Он же… Не вынесет этого, – сквозь рыдания проговорила женщина.

Леонид взял чашку со стола, подбежал к кулеру и налил холодной воды. Затем подбежал к женщине и протянул ей чашку.

– Выпейте.

Та дрожащими руками взяла чашку и сделала глоток. Спустя минут пять она успокоилась и кое как встала на ноги.