– Не моя вина, что школа стоит на задворках штата, – бросила Диана и скорчила язвительную гримаску. – И да, ты невероятно начитанный, братец.
Макс поймал себя на мысли, что все это время неотрывно разглядывает каждую черточку на ее лице: плавный, горделивый изгиб бровей, длинные густые ресницы окаймляли большие темно-карие, почти черные глаза. Небольшие, но полные губы, под строгим правильным носом чуть вывернутая верхняя губа; закругленный подбородок выдавался, придавая особенной внешности Дианы неподражаемость. Такой подбородок может подойти только к ее лицу, думал Макс. Длинная шея двигалась легко, как все ее тоненькое тело. От острых плеч, скрытых наполовину тканью футболки, выдавались ключицы. Бурлящие интересом глаза довершали прекрасную картину. Он силился отвести от нее взгляд, чтобы не выдать смятения, не мог и еще сильнее волновался. В результате он стал бесцельно озираться и продолжал украдкой разглядывать ее, подобно мелкому воришке, которого не заметили за кражей жвачки и решившему продолжить испытывать удачу.
– Идем в зал, иначе не останется мест, – предложил Эдди. Оживленная река студентов вилась от фонтана до главного портала. Компания влилась в поток. Шли медленно, сжатые с обеих сторон учениками, от подобных им первокурсников до басящих статных мужчин и задорно щебечущих молодых женщин. Эдди и Диана впереди, Макс с Кристиной за ними. Манукян размышлял над тем, понял ли кто-то его смятение. Навострив ухо, он ловил каждое слово Дианы, а точнее голос. Высокий, резкий, режущий предложения подобно свисту звонкой сабли.
– Ты чего скис? – Кристина легонько ткнула его в бок, чем неприятно отвлекла. Диана о чем-то увлеченно говорила брату.
– Не знаю. Наверное, буду скучать по родителям.
– Я думала так же в первый год. Но ты вскоре найдешь столько занятий, что скучать будет некогда. Оглянись! Мы одни посреди гор! В заботливых руках школы. Свежий воздух, близкий океан, делай что вздумаешь. Например, дискотеки на лужайке учебного корпуса…
Голос Кристины уплывал мимо ушей. Максом завладели новые тревожные думы. Эта девочка, несомненно, станет первой красавицей курса. А что он? Впервые в жизни Макс решил оценить себя. Ростом не ниже большинства сверстников, не столь подчеркнуто спортивный, как Эдди, но весьма поджарый, довольно крупные нос и губы, толстая ровная линия бровей. Интересно, считаюсь ли я красивым? Было ли во взгляде Дианы что-то еще, кроме любезности? Конечно, нет. Заметил ли кто-то, как я смотрел на нее? Конечно, да. И в первую очередь она сама. Несколько раз Диана перехватывала его взгляд, отчего приходилось лихорадочно отводить глаза.
Наконец они прошли портал и оказались в светлом просторном вестибюле главного корпуса. Тут же отметилось отличие внутреннего убранства от наружного. Белые ровные стены, потолок испещряли плотные ряды больших круглых светильников, утопленных в светлое деревянное обрамление. Посредине вестибюля расположилась широкая лестница с блестящим ограждением и темными, с обрезиненным покрытием, ступенями. Макс поднял голову: толстая каменная балюстрада ограждала первый этаж, стоящий на белоснежных колоннах, у которых раздавали какие-то буклеты, журналы и старосты собирали свои группы. Чувство потерянности вновь обдало Макса. Вокруг незнакомцы – или такие же новые, как он, или ловкие старшекурсники, знающие школу наизусть. Он почувствовал себя, как забытый родителями в громадном музее мальчик. Успокаивала теплая рука Кристины, единственный огонек уюта в этом незнакомом, таинственном океане. Макс бессознательно сжал ее крепче. Он не сводил глаз с Дианы – она казалась совершенно спокойной, вместе с Эдди они словно были тут постояльцами.
– Справа библиотека, самое красивое место в школе, слева столовая, – наспех знакомила Кристина.
– Самое вкусное место в школе, – добавил, обернувшись, Назарян и засиял приветливой улыбкой. Диана тоже повернулась, не переставая осыпать брата градом вопросов:
– Как насчет больницы, прачечной? Можно ли здесь гладить одежду? Как быть, если мне вдруг захочется фруктов, конфет, почитать журнал? В конце концов, у нас есть телевизор?
– Да, моя нетерпеливая обезьянка, у нас есть все, – коротко отвечал Эдди. Они прошли лестницу, и перед взором открылись тяжелые деревянные двери в глубине вестибюля, распахнутые в ожидании зрителей. Под лестницей, занимая внушительное пространство, покоились сотни чемоданов. Компания оставила здесь свои пожитки и продолжила путь налегке.
Читать дальше