Ирина Шестакова - Деревенская история. Рассказ

– Да, мне тоже уже пора, – засуетилась Женька, мысленно себя костеря и надеясь, что удастся проскочить, как мышь, к себе в комнату.

– Алёнке тут два шага идти, а тебя Женька, я пожалуй, провожу – решительно сказал Андрей.

Девушка и не возражала. Алёнка резво убежала, пообещав к вечеру зайти. Андрей накинул Женьке на плечи свою спортивную кофту и слегка приобнял её за плечи. Дорогой шли молча, Женьку слегка потрясывало от волнения. В смятении, она не знала о чём завести разговор. Андрей казался ей таким взрослым и она чувствовала себя рядом с ним просто глупой и маленькой девочкой.

– Ну, вот и пришли, – шепнул он ей на ухо и крепко прижав к себе, с силой поцеловал в губы. Женька попыталась слабо сопротивляться, но Андрей словно обезумев, водил руками по её телу и продолжал целовать. Тогда она его укусила.

– Ай, – он резко отпустил её – с ума сошла?

– Это ты сошёл, дядя Андрей, – съязвила Женька и кинув ему спортивную кофту, побежала домой. Щёки её просто пылали. Какое-то странное возбуждение окутало тело, девушка побыстрее хотела добраться до кровати и сгореть от стыда. Такого с ней ещё не было. Что с ними, со всеми? Сначала Санька, теперь Андрей? Может она как-то ведёт себя распущенно… Женька боялась одного, чтобы бабушка ни о чём не узнала, иначе влетит ей от неё по первое число.

Влюбленная Женька или «Здравствуй юность».

Всю первую половину лета, Женька провела в каком-то апатичном состоянии. Она ходила грустная, задумчивая, мало ела. Вставала рано утром, управлялась по хозяйству и даже не позавтракав толком, уходила на огород, который и так был на зависть соседским. Женька повыдергивала все сорняки, какие только можно было.

Евдокия Семёновна не на шутку обеспокоилась за внучку.

– Ох, чует моё сердце, Оксанка, – тревожным голосом говорила она по сотовому телефону, дочери – чё-то с Женькой происходит, не могу понять. Заболела ли чё ли…

– Мама! Перестань панику наводить! Просто моя дочь взрослеет – с гордостью в голосе, произнесла Оксана -тебе, вон помогает, разве плохо? Она учиться скоро уедет, ты одна останешься. Вспомнишь тогда про Женьку и не раз. Какая помощница у тебя была.

– Чёй-то сразу была-то, – пробурчала Евдокия Семёновна – и дальше будет, она баушку свою не бросит, я её почитай одна и вырастила.

– А я что, тогда делала? Я же её не просто так с тобой оставила, я на работу вышла, – с обидой в голосе сказала Оксана.

– Прям уж там на работу, -осадила её мать – кака така работа, в твоём задрипанном театре. Много ли чё ль денег ты слала на Женьку. Хорошо у меня пенсия справная, за мои труды – заслужила.

Оксана в трубке обиженно молчала.

– Ну, извини, мама. Нет у меня таких способностей, как у тебя. Главбухом всю жизнь просидеть на тёплом месте. Приходиться скакать по стране и выступать за копейки.

– А ты не выступай. Иди на нормальную работу и впахивай, как все. Я тебя, как отговаривала не поступать в театральное училище. Больно талант-то у тебя актёрский хорош. И похлеще тебя вон таланты есть. Неет, вбила себе в голову, актрисой стать захотела…

– Мама! – перебила Оксана – ты мне позвонила жизни учить? Не поздновато ли, в мои почти сорок лет!

– Матери своё неразумное дитя, никогда учить не поздно. На то, она и мать! А ты слушай и не перебивай. Вот, помру и некому будет вас с Женькой учить, – слезливым голосом произнесла Евдокия Семёновна.

– Хорошо, мама. Извини, ты же знаешь, почему я сорвалась из деревни и так у меня сложилась жизнь.

– Ксанка, горемычная ты моя… Пошто, теперь вспоминать о плохом. Зато Женька родилась, разве об этом будешь жалеть, глядя на неё? Замуж-то, он всё одно тебя не взял бы.

– Жалеть не могу. Дочь я люблю, но ведь она прямо его копия! – воскликнула Оксана.

Евдокия Семёновна вздохнула:

– Да и пущай. Всё равно красавицей растёт, ты мне скажи, щас с ей, чего мне делать?

– А ничего, – решительно произнесла Оксана – она тоскует, видимо, что из деревни в город скоро уедет. Пусть, свою тоску переболеет, не приставай к ней, пока. Если что серьёзное, звони. Всё равно уж скоро и приеду к вам.

Женька тихо вошла в дом. Лицо её было бледным и расстроенным.

– Опять ты не в духу, – проворчала бабушка, спрятав телефон в карман – есть будешь?

– Не знаю, – девушка села за стол – там баба Лиза приходила, приглашала на запой.

– Ой, ли! – всплеснула руками Евдокия Семёновна – Андрейка что ли женится?

– Да – Женька, нахмурившись смотрела на свои руки.