Саша Граунд - Во сне и наяву

До вокзала Антон долетел пулей и, не сбавляя ходу, даже не заметил ограждение, отделявшее пути для экспрессов. Залетев в вагон, он час провёл, как на иголках. Выйдя на конечной, мигом прыгнул в такси, даже не подумав сэкономить и поймать обычную попутку.

Через десять минут Антон стоял возле станции. Его била мелкая дрожь. Найдя взглядом тропинку, ведущую от платформы к лесу, он вышел к ней и побрёл в сторону леса. Любопытство одолевало страх. Как ни странно, он очень хорошо запомнил место, где они с ребятами поссорились, и откуда он пошёл один. Дойдя до него, он оглянулся на станцию, точно определил направление, в котором двигался вчера, и уверенно зашагал в эту сторону. Он старался максимально сохранять вчерашний темп, поэтому то и дело себя одёргивал и притормаживал. Когда часы показали, что он идёт уже двадцать пять минут, Антон остановился и огляделся. Увиденное сбило его с толку: позади всё ещё виднелась станция, направо уходил достаточно крутой подъём, так что за широким холмом ничего не было видно, слева до горизонта простиралось чистое поле, среди которого совсем вдалеке ехал грузовик, и лишь впереди темнел лес.

Антоха точно помнил, что вчера в этом же месте лес окружал его со всех сторон. Отсюда он прошёл около получаса назад, но картина не менялась. Сейчас же он стоял в замешательстве. Внутри он был уверен, что если сейчас пойдёт назад, то благополучно вернётся к месту ссоры, совсем недалеко от станции. Тем не менее, он так и поступил. И даже прошёл в обратную сторону чуть больше, как надо было. Действительно, в том направлении тоже показался лес. Увидев это, Антон почти побежал. Достигнув леса, он морально приготовился к часовому блужданию, но ни тропинки, ни других ориентиров не обнаружил. Пройдя вперёд наугад, сквозь небольшую чащу, он опять вышел в поле. Это явно был не тот лес. Да и в том деревья были высокие, массивные и тёмные, а здесь одни берёзки, разве что не просвечивают. И всё же главным было то, что впереди виднелась деревушка. Точно не владения Арсения Григорьевича, но к ней вёл практически такой же спуск с опушки на холме.

Дойдя до деревни, Антон смутно почувствовал, что бродит где-то совсем рядом с разгадкой вчерашних событий. Но что делать дальше, он не знал.

– Ищешь чего, малой? – неожиданно спросил голос за спиной.

Антоха обернулся. За ним стоял маленький толстенький пожилой мужичок, одетый явно не в ногу с эпохой, но вполне вписываясь в реалии села в ста пятидесяти километрах от города.

– Да вот… – замялся Антон. – А вы не подскажете, здесь поблизости нигде не живёт Арсений Григорьевич?

– Какой Арсений Григорьевич?

– Ну, дед такой. Он отдельно живёт, у него участок большой. Он – дальний родственник матери, а я мимо проезжал, хотел навестить, да не могу дорогу найти, а телефон не ловит, – тараторил Антоха. – А в последний раз был у него совсем маленьким, не помню уже ничего.

– Не, таких не припоминаю, хотя живу здесь уже почти семьдесят лет. Может, ты село перепутал? Тут несколько вокруг вокзала.

– Да, может…

– В последний раз тут жил отдельно какой-то дед ещё в царские времена, – пустился в воспоминания мужик. – Ещё родители мои маленькими были, им дед с бабкой рассказывали. Отшельником был, ни с кем не общался, отстроил себе дом, охотился, рыбу ловил, хозяйство какое-то вёл. А потом сёла стали отстраиваться, леса вырубались, так никто и не заметил, куда он исчез. Причём, бесследно, вместе с домом. Говорят, был из голубых кровей, к усадьбе имел какое-то отношение. То ли наследником должен был стать, но отказался, то ли ещё что-то… Усадьба тоже, кстати, так и стоит разорённая и заброшенная, никому до неё дела нет. При нынешней власти, наверное, и не будет. А там такие места, туристов водить бы! И вокзал отстроить, и дороги сделать.

Мужик совсем скатился в политику и режим и продолжал ворчать, уже не обращая никакого внимания на Антона. Тем не менее, Антоха поблагодарил его и попрощался. Он переваривал услышанную информацию, понимая, что вряд ли уже что-то найдёт. Пока он дошёл до станции, голова неожиданно посвежела, в душе установилось какое-то умиротворение. Сев в электричку, он молча смотрел в окно. Так Антон проехал около часа. Впереди было ещё почти полтора, потому что этот поезд был обычным, рейсовым. От сидения в одной позе у Антохи онемели ноги, и это вывело его из состояния транса. Он попробовал сменить положение, но никак не мог понять, что ему мешает. Поёрзав и проведя ревизию карманов, спустя несколько минут он молча разглядывал две внушительные монеты с поднявшими крылья вверх двуглавыми орлами с одной стороны и даты чеканки: «1812». Он и так понимал, что это серебро. Просто чувствовал. И понимал, что в его руках потенциально неплохое состояние, и не понимал, откуда оно взялось, просто был уверен, что это связано с дедом Арсением Григорьевичем.