Сергей Лунин - Вкус жизни. Мир, в котором мы живем

– Нет, ты просто не знаешь, что такое праздник души. Вы заняты материальным миром, заботой о физическом теле, о физической оболочке, о хлебе насущном… Я хочу помочь тебе открыть себя, полюбить себя, любить и быть любимой… Я научу тебя мыслить позитивно, ставить перед собой цели и добиваться их… Я научу тебя быть успешной и богатой…

У Нины от такого изобилия непонятных рассуждений закружилась голова, она поморщилась, как будто от зубной боли.

– Да, именно быть богатой духовно и материально, – повернувшись к ней, утвердительно, и слегка наклонившись над ней, произнёс Вадим.

– Да, мадам, я забыл представиться. Вадим Александрович Берстенёв. Целитель-практик, психотерапевт, экстрасенс, гомеопат. У меня собственная клиника, но помимо этого я провожу семинары, работаю с аудиторией, ездил практиковаться в Тибет, изучал восточные оздоровительные практики, одна из них рейки. В некотором роде я знаток не только человеческого тела, но и человеческих душ. – закончил он и протянув девушке руку, галантно щёлкнул каблуками.

– Как Берстенёв? – удивилась Нина. Я тоже Берстенёва.

– Это совпадение, но очень примечательное, – улыбнулся Вадим.

– А Ираклий?

– Это мой сценический образ, мы иногда себе это позволяем, чтобы напустить больше загадочности, да и запоминаемся легче.

– Давай попьём чаю! Я вот и пряники, конфеты купил. И на столе появился самовар, торт, конфеты.

Помимо ирисок «Тузик» и «Буратино», Вадим поставил на стол конфетчицу, с трюфелями «осенний вальс», в виде большой капли и завернутые в блестящую обёртку желтого цвета. Потом он принёс набор конфет «Песни Кольцова» с изображением доброго молодца и девушки на коробке конфет, и совсем уж элитные конфеты «Столичные» в красной обёртке, и с начинкой, покрытые шоколадом.

– Зачем столько? – удивилась Нина.

– Возьмёте с собой, угостите детей!

– Спасибо! – смущённо улыбнулась Нина. – Откуда ты знаешь моё семейное положение?

– Света мне рассказала немного о тебе. Да ты не огорчайся, это никак не повлияет на моё отношение к тебе. Сейчас мы попьём чаю и продолжим разговор. Ты кое – что узнаешь обо мне. У меня к тебе серьёзное предложение. Но это чуть позже.

– Неужели предложит руку и сердце? – испугалась Нина.

Потом Вадим принёс бутылку французского сухого красного вина. Поставил на стол. Разлил в красивые фужеры.

– Давай выпьем, Нина. Я произношу этот тост за Вас… тебя, самое прекрасное создание на земле, сотворенное Богом…

Нина, не дожидаясь, когда Вадим договорит, залпом выпила вино, смачно крякнув от удовольствия, и поставила пустой фужер на стол.

Вадим рассмеялся. Он понимал, что девушка комплектует и нервничает:

– А давайте ещё, – улыбнулся он и налил в фужер вина.

Выпили. Сладкая истома разлилась по телу девушки, лицо покраснело, щёки налились румянцем. Ей стало хорошо и легко, улетучилась скованность и страх.

– А пусть говорит, что хочет. Мне всё равно, лишь бы не насиловал, – подумала Нина, – и Светки нет долго…

Нина на всякий случай присмотрела тяжёлый утюг, чтобы защититься, если что…

– Пока мы пьём чай, – привёл её в чувство Вадим, – ты расскажи мне о себе, о своей жизни…

– О жизни, – задумчиво протянула Нина.

***

Память уносила её в прошлое, дальнее, кажется, совсем забытое прошлое. И на волнах Нинкиной памяти маячил бумажный кораблик её детства, который она пускала по весенним ручьям с мальчишками своего двора. Они бегали босиком по лужам, поднимая фонтаны брызг, которые тоже превращались в радугу её детства, как одно из лучших воспоминаний.

Мальчишки уважали и даже побаивались Нинку и за косички никто не дёргал. Только один мальчишка осмелился поцеловать её в щёку в школьной раздевалке, но это было потом. Жизнь, как будто изначально готовила её к трудностям. Она лучше всех прыгала, лазила через забор, играла в салки, ныряла и плавала, ловко управлялась с коровами и доила, и ещё с удовольствием рыбачила, и никто не смел, нарушать её охоту. Так говорила она, когда шла на рыбалку. Этому мудрёному занятию научил её отец. Он брал её с собой, выстрогав ей маленькую удочку, сделал снасти, объяснил, как насадить червяка, как подсекать.

Рано утром, когда едва рассветало, она будила отца, и они шли на реку, по траве, ещё мокрой от росы, вдоль извилистых улочек, потом по песчаному берегу, к её заветному любимому мостику. Стрекочут кузнечики, просыпается алая заря, сонно плещутся волны о песчаный берег, над рекой плывёт туман, а на душе у Нинки радуга чувств, от предстоящей удачной рыбалки. Благодать! Недалеко маячил отец, иногда поглядывая на дочку, – не отвлекал.