Людмила Калинкина - Байки кота Криса

Да. Находчивостью он был награждён с детства.

Так вот. Вдоволь набегавшись, котёнок залезал в свой домик, устраивался на мягкой подстилке, сладко засыпал и видел сказочные, и вместе с тем героические сны про морские походы и дальние страны, полные чудес.

Однажды, после того, как одержал очередную победу над игрушечной мышкой, Крис жадно лакал воду прямо из под крана. Ведь не подобает геройскому коту пить из миски. Когда вода текла из крана, Крис представлял, что это горный ручей, живая вода, заряжающая энергией и природной силой. А пить из миски… Что он – маленький что ли?

Так вот, в этот самый момент в окошко влетела красивая бабочка. Крис сначала застыл, заворожëнно глядя на то, как бабочка взмахивает своими крылышками и легко порхает по всей комнате. Потом, взяв себя в лапы, котёнок начал гоняться за ней.

Где же это видано? У Криса даже муха не проскочит. А тут какая-то бабочка. Вот сейчас он задаст ей по первое число. Покажет, где раки зимуют. Почему «по первое число» и где «зимуют раки», а также про «небо в алмазах», Крис не знал. Но звучало красиво и вместе с тем устрашающе.

Бравый котёнок стал носиться за бабочкой, демонстрируя своё мастерство в прыжках и быстроте реакции. Бабочка пыталась увернуться от его опасных когтей.

И… Вдруг она выпорхнула в окно. Крис выпрыгнул следом за ней. Он впервые покинул пределы дома. И сейчас оказался как бы в другом, незнакомом ему, мире.

Точнее миров было много. Пчёлы жужжали, собирая душистый нектар из красивых цветов. Муравьи тащили какие-то иголки. Птицы летали и щебетали между собой. Все были заняты своими делами. И у всех был свой мир.

Бабочек было тоже великое множество разных – белых, жёлтых, шоколадных. Но Криса они не интересовали. Ему было необходимо поймать только одну – с глазками на крылышках. Ту, которая нахально вторглась без разрешения в его мир. В тот мир, который он защищал.

Бравый котёнок бежал за этой наглой особой, не выпуская ее из виду, и не обращая внимания на всё остальное. Хотя ему было очень интересно понаблюдать за всеми обитателями другого, неизвестного ему, мира. Крис бежал, и в его голове звучала недавно услышанная, песенка:

«А бабочка крылышками бяк-бяк-бяк-бяк… а я её голубушку…»

Тем временем бабочка взлетела на, стоявший у причала, корабль. Котёнок шустро запрыгнул вслед за ней. Ещё прыжок и… шмяк… Крис не заметил, что люк трюма был открыт, и запрыгнул прямо в него.

Крышка трюма захлопнулась.

Вокруг, после ослепительного солнца сгустилась кромешная тьма. «Вот дела, – грустно подумал котёнок – И бабочку не поймал, и в передрягу, кажется, попал. Как же отсюда выбраться-то?»

– Это что ещё за пассажир? – услышал Крис рядом чей-то недовольный писк.

– Я его знаю! Это он! Он отобрал у меня шарик! У меня был красивый голубенький с белым шарик. Я была внутри него. Когда шарик катился, звенел бубенчик. А он меня вытащил из моего шарика. О! Мой шарик! Где же он? – истерично пищала маленькая мышка.

Глаза понемногу привыкали к темноте. И постепенно начинали вырисовываться разные предметы. Крис различал не только их, но и много мышей, окруживших его со всех сторон. Мыши были разные – большие и маленькие, без хвоста, с одним ухом, с кривым носом…

Среди множества мышей оказалась и одна лохматая белка. Та самая, ледниковая, только без жёлудя.

«О-о-о! – подумал Крис, – Эту белку я помню!»

Белка, видимо, тоже помнила Криса, так как с укором смотрела на него.

Крис вспомнил, как он запрыгнул на верхнюю полку, под самый потолок. Он любил забираться повыше.

Ему кто-то кинул эту белку. Крис поймал её своими цепкими коготками и бросил вниз. Но белка опять прилетела к нему. Крис снова поймал её, подбросил под потолок, схватил зубками, оттолкнул задней лапкой, перехватил передней. Вот так подкидывал и швырял бедную белку.

– Подкидывал и швырял , – произнесла белка, будто прочитав мысли котёнка.

– А меня!!! А меня!!! А мне… он ухо оторвал! Во!!! – истошно завопила одноухая мышь, – Когда с двумя ухами была, то конечно… А как теперь, то… Эх! Поматросил и бросил! – не унималась одноухая.

Мыши вокруг котёнка пищали, визжали, вопили. Крис стоял, виновато опустив свою головушку. На его глазки наворачивались слёзы. Он хотел зарыдать, но не мог, он же мужичок, хоть и маленький. Но ему было стыдно плакать. И стыдно было перед мышками за свои поступки. К горлу подошёл ком, и он не мог промяукать ни мява.