Наталья Легенда - Аномалия Филар

Однажды меня жизнь свела с офицером спецслужб. Помимо всех своих регалий он был еще психологом. Мы с ним разговорились, и я неожиданно для себя рассказала ему, что пишу книгу. Хотя не любила об этом распространяться (знали лишь единицы). Рассказав ему сюжет, я была удивлена его неподдельному интересу. Он с удивлением спросил: «Откуда ты ЭТО знаешь?» И никак не мог поверить, что не читая никакой литературы на данную тему, смогла подобное написать. Я пыталась его уверить, что это лишь мои фантазии, которые, бывает, накрывают меня и все. На что он мне заметил, «Уж поверь, такое невозможно нафантазировать, ТАКОЕ можно только знать». На тот момент я не особо предала значения его словам.

Я писала книгу несколько лет и только со временем поняла, что она, а вернее процесс ее написания, был для меня учителем. Именно книга научила меня не цепляться за достигнутое, за события, а главное за людей. Через нее (книгу), погружаясь в прокручиваемое передо мной кино, проживая его, я узнавала какие-то истины, о которых до этого ничего не знала.

Но в какой-то момент, до предела устав от всего происходящего, решила, что с меня хватит. Буду жить, как живут большинство людей. После чего буквально заморозив себя на пару лет, перестала писать.

Меня неоднократно предупреждали (сначала в мягкой форме потом более жестче), о том, что мое решение неверное. Но я не обращала внимания на все возможные предупреждения даже тогда, когда все стало резко схлопываться. В итоге это чуть не стоило мне жизни. Врачи не могли поверить, что после такого (произошло одно крайне неприятное событие) можно через пару дней встать, и чувствовать себя как ни в чем не бывало. Вот только за эти дни (когда не было понятно, выживу ли) мне (так скажем «сверху») ясно дали понять, что игры закончились, и другого Пути у меня нет. С этого момента я престала сопротивляться, и меня опять стали вести. Придя в себя, первое что я сделала, – это пришла на работу (а на тот момент я работала руководителем отдела в крупном авиационном холдинге) и уволилась. После чего в считанные дни переехала практически в «никуда» в другой город, что стало полной неожиданностью для всех.

Когда закончила вторую книгу (а вернее, фильм окончательно перестали показывать), то впервые за все годы почувствовала, что на этом все… То, что было нужно, все показали.

По улице шел Ангел!

По крайней мере, так об этом создании думал каждый прохожий, встречающий его на своём пути. Вернее её. Это была девушка.

На ней был легкий, на тонких лямочках белоснежный сарафан, спереди украшенный вышитыми алыми розами. Издалека эти розы были подобны кровавым пятнам на белом снегу.

Хотя… истекающий кровью Ангел – весьма символичная картина для нашего времени.

Белизна сарафана только сильнее оттеняла её смуглую с золотым оттенком кожу. Красивые черты лица притягивали к себе внимание так же сильно, как и её точёная фигура. Черные длинные волосы девушки во время резких порывов ветра, разделяясь на две половины, становились похожими на два крыла. Да вот только черные крылья никак не вяжутся с ангелами. Тогда кто же это? – задавались вопросом прохожие.

Создавалось впечатление, что девушка по улице брела бесцельно, медленно и рассеяно обводя взглядом фасады домов, витрины магазинов и встречающиеся лица людей. Но вот вдруг её взгляд изменился, он перестал быть скучающим, в нём появилось возбуждение. Остановившись, она долго рассматривала старинную, самую первую церковь Аломдара. Купола этой церкви были не золотыми, как это часто бывает, а темно-сапфирового цвета.

Постояв еще какое-то время напротив, девушка наконец направилась к ней. Но почему-то предпочла войти не с центрального входа, а с бокового. Пересекая внутренний дворик, она увидела мужчину, садившегося за руль иссиня-чёрного джипа. Его одежда была подобрана со вкусом, вот только длинная борода как-то сильно диссонировала, она была явно лишней в его облике.

Увидев девушку, он нахмурил брови и уже было открыл рот, дабы отчитать за бесцеремонное хождение по его владениям, но, наткнувшись на её спокойно-холодный взгляд, разом осекся. Его лицо приобрело какое-то непонимающе-беспомощное выражение.

Водитель джипа уже давно привык чувствовать себя «на высоте», в глубине души причисляя себя к избранным мира сего. Но заглянув в глаза этой девушки, он вдруг ощутил себя несмышленым, нашкодившим ребенком. Проводив её взглядом, мужчина медленно вышел из машины, с какой-то непонятной для себя брезгливостью захлопнул дверцу своего шикарного авто и побрел прочь, сгорбившись и вмиг будто постарев. Он не разбирал дороги, не задумывался, куда и зачем идёт, единственное, что им руководило – это острое желание оказаться как можно дальше от всего этого.