Александр Рябинин - Проклятье Меченого

Однако моего юмора никто не оценил. Праздник живота продолжался…

Извинившись перед Ольгой Андреевной, я соврал, что тороплюсь в райком, попрощался и, поблагодарив за вкусный обед, удалился. За мной следом выбежали девушки, сославшись на то, что опаздывают на автобус…

Теперь я знал, куда исчезает продукция мясокомбината. Бо́льшая её часть, похоже, никогда не покидала стен родного предприятия. А если к работникам мясокомбината добавить их родственников и друзей, плюс – всю районную номенклатуру, то совсем не удивительно, что простой народ вынужден довольствоваться суповыми наборами.

Попасть на государственную службу в советское время считалось большой удачей. Впрочем, как в любое время. Тогда никаких конкурсов на замещение вакантных должностей не проводилось. Даже формальных. А потому, чтобы вступить на первую ступеньку карьерной лестницы, должны были сложиться определённые условия.

Многих продвигали в чиновники по знакомству. Некоторые умудрялись пристроиться на тёплое местечко за деньги. Кто-то упорно шёл к этой цели, заявляя о себе активным участием в общественно-политической жизни. Но большинство, по моему глубокому убеждению, попадали в чиновники совершенно случайно. Просто звёзды так складывались. Так случилось и со мной…

А всё благодаря перестройке и, в частности, «мудрому» постановлению ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 1080 «О дальнейшем развитии подсобных хозяйств предприятий, организаций и учреждений…»

После окончания института я, как новоиспечённый инженер-строитель, прибыл по месту распределения – в маленький степной городок…

Для тех, кто не знает, что такое распределение, объясняю. Каждый молодой специалист по закону был обязан отработать три года по специальности там, куда направит Родина. Способов уклонения было несколько. Во-первых, поступление в аспирантуру. Этот вариант подходил тем, кто учился на отлично, или тем, у кого родители имели подходящие связи. Ещё один распространённый способ уклонения – женитьба или замужество. Главное – найти мужа или жену в родном городе или в другом престижном месте. Часто для этого практиковались фиктивные браки. Некоторым удавалось откосить от распределения по состоянию здоровья. И здесь без нужных связей не обходилось. Ещё один довольно распространённый вариант – уволиться с разрешения администрации по переводу в другую организацию. Один раз сменил контору и можешь лететь, «аки ясный сокол», куда душа пожелает. Только воспользоваться этим способом было не просто…

Сам процесс распределения – это отдельная история. Для выпускников устанавливалась очерёдность. Списки мест распределения вывешивались в деканате заранее. В первую очередь право выбора предоставлялось активистам: старостам, комсоргам, профоргам и т. п. Дальше учитывался средний балл по диплому. Но даже с высоким средним баллом в последнюю очередь распределялись неблагонадёжные. Я оказался в их числе. Декан так прямо и сказал: «За агитацию против социалистического строя будешь распределяться самым последним на курсе».

Раньше такое обвинение тянуло на тюремный срок, но, спасибо Горбачёву, времена изменились. Распределяться пришлось позже всех. Все сливки были сняты, остался только полный отстой. Так и оказался ваш покорный слуга в этом далёком от цивилизации местечке. И с первого дня мечтал об одном – как бы оттуда вырваться.

Прошли годы, и сейчас я с теплотой вспоминаю и этот городок, и его жителей…

Организация, в которую я попал по распределению, именовалась «Районное дорожное ремонтно-строительное управление», сокращённо – РайДРСУ. И при первом знакомстве могло показаться, что это действительно «рай», а не типичная дорожная шарага. Территория просто утопала в цветах. Начальник управления Корнеев Борис Петрович очень любил розы, и под его чутким руководством был высажен настоящий розарий из более чем двух тысяч кустов. На женщин, работавших в конторе, или, как сейчас принято говорить, в офисе, Борис Петрович возложил обязанность ухаживать за розами. В каждом кабинете стояли вазы с цветами. Офисные помещения содержались в идеальной чистоте, как и вся территория предприятия. Чувствовалась хозяйская жилка руководителя.

Назначили меня на должность мастера участка эксплуатации дорог. Довольно скучная работа.

Главным развлечением, вносящим хоть какое-то оживление, являлись ежедневные утренние планёрки. Каждое утро в семь часов все линейные инженерно-технические работники собирались в помещении диспетчерской. И заседали не меньше часа. Как правило, вёл эти собрания лично начальник управления.