Екатерина Ростовцева - Южная сторона

–Да что ты говоришь, отпустить тебя? Почему именно ты остался жив, а? Сидишь тут такой весь радостный, ешь тут свои булки, улыбаешься, – он наклонился ко мне, и слюни из его рта, пока он кричал, попадали прямо на моё лицо, – катись отсюда, пока я и тебя не зашиб, тряпка красноглазая.

Он поднял меня, держа при этом за шиворот, и швырнул на пол. В этот момент мама вышла из спальни. Я полетел вниз, ударился спиной об холодильник и сполз по нему на ламинат. Лёжа на полу, я увидел, как мамино лицо исказилось от ужаса, и выступили слёзы. Она подбежала ко мне и положила одну руку мне на щёку. Отец в это время продолжал что-то выкрикивать.

–Мам, я в порядке, – прошептал я.

Я не был в порядке. Физически – это не так больно, а вот сердце разрывалось от грусти. Тогда я чётко ощутил, где находится душа у человека, потому что она начала чертовски сильно болеть. В груди всё готово было разорваться, вывалиться наружу, пробив рёбра. Мама шепнула мне:

–Уходи скорей, я тут разберусь. Постарайся сегодня переночевать у кого-нибудь, прости меня за это…

–Ты не виновата, мам. Всё хорошо.

Мы говорили достаточно громко, чтобы слышать друг друга, но в то же время папа не смог разобрать ни слова за своим криком. Мне страшно оставлять маму наедине с этим. Как я могу уйти, зная, что тут творится такое сумасшествие? И что мне делать… Нет, ты ведь не тряпка, и ты это знаешь, подумай хорошенько: милиция – не вариант, будет шумиха, а если раскроется, что он ещё и пьяным машину водил, так вообще проблем не оберёшься. Значит, надо не только мне уйти, но и маме – тоже. Я поднялся, взял её за руку, и мы выбежали на улицу. Я удивился, но она даже не сопротивлялась. Я запер входную дверь, и теперь мы относительно в безопасности. Маме на глаза попалась машина. Она подбежала к ней. Закрыта. Ключи дома. Когда я это понял, тут же рванул к окну, заглянул в него, но отца не увидел. Я зашёл в дом, папа сидел под столом не в состоянии встать. Сердце забилось ещё сильнее, кажется, оно могло раздавить мои лёгкие своим напором. Я перевёл взгляд на полочку при входе, ключи были на ней. Когда отец меня увидел, он предпринял ещё одну попытку подняться, но ничего не получилось. Ноги его не держали. Я заставил себя очнуться, а тело – начать слушаться. Я схватил ключи, наши с мамой куртки и выбежал из дома. Мама, увидев меня, крикнула.

–Хидэте, зачем? Опасно же…

–Он сидит на кухне, не может встать. Всё хорошо, поехали отсюда.

Я старался говорить, как можно уверенней. Мы сели в машину, мама вставила ключи, завела её, и тут распахнулась дверь, из которой вывалился отец. Всё с теми же дикими криками он подбежал к нам, начал дёргать ручку двери, но мама успела нажать кнопку блокировки. Отец матерился, бил руками по стеклу, кричал что-то. Мама сквозь слёзы сказала мне пристегнуться и закрыть глаза. Я её послушался. Под рёв мотора автомобиля и глухие стуки по стеклу мы резко сдали назад. Крики стали тише. Машина развернулась и выехала с щебня на асфальт. Я открыл глаза. Всё, закончилось. Я посмотрел на маму, по её лицу катились слёзы, она была в полной растерянности. У нас нет бабушек и дедушек, у которых мы могли бы остановиться, поэтому мне нечего ей предложить. Я не знал, что теперь делать.

Мы ехали сначала по одной улице, потом свернули на другую. Через некоторое время выехали на ту единственную дорогу, которая вела из города. Я уставился на маму, ожидая разъяснений, но она молчала, упорно смотря только вперёд.

В голове прокручивались слова отца: «Почему именно ты остался жив?». Значит, кто-то умер. Возможно, вместо меня. Или папа просто убедил себя в этом. Спрашивать я сейчас точно не буду, да и не до этого. Нужно придумать, где нам остановиться, и что делать дальше.

Мы выехали из города. Я никогда прежде не покидал Си-Номавари, поэтому с интересом смотрел на мелькающие заснеженные деревья, которые ненадолго помогли мне отвлечься. Мысли об отце отступили на второй план. Я ведь только по картам смотрел, что находится за этим лесом. На пятьдесят километров южнее должен располагаться другой город, Нелортон. Он не сильно меньше нашего, и там есть парк аттракционов, самый большой и опасный в округе. Как-то я нашёл в кладовой старый атлас с картой нашей области. Там подробно расписано про каждый город. Только благодаря этому атласу я что-то знал об окрестностях. Из-за того, что мне никогда ничего не рассказывали, а знать я хотел всё на свете, я неплохо научился сам добывать информацию. Меня знали в нашей городской библиотеке, причём не в детской, а во взрослой. Детская пару лет назад перестала интересовать меня. Когда в библиотеке проводили ревизию и перебирали книги, то те, которые шли на переработку, нередко отдавали мне. Но одно дело прочитать о городе и совсем другое – побывать там самому. Поэтому я не выдержал и спросил: