Александр Горбунов - Руки прочь

– Так вы в Москве постоянно не живете, – сказал Роман, узнав о специфике его деятельности.

– Перешел на дистанционное взаимодействие задолго до этой вселенской паники, – охотно поведал он. – Организация у нас не самая богатая, решила сэкономить, да и цифровые технологии позволяют.

Роман кивнул в знак одобрения.

– Удобно, да. К тому же психоза вокруг поменьше и всяких масок, пропусков. Люди взбудоражены, многие такое несут, что, извините, уши вянут. Чёрт знает во что готовы поверить.

Олег Петрович многозначительно улыбнулся.

– Бывают поводы.

– Вы про Билла Гейтса и вышки, облучающие россиян гомосексуализмом?

– Нет, – рассмеялся он. – Гораздо интереснее.

– Куда уж хлеще.

– А вот послушайте, если время есть…

Рассказ о путешествии в параллельный мир «другого 1984-го» Роман воспринял, как и подобает психически здоровому человеку. Так ему никто еще ни разу не исповедовался за время его прозаических странствий – но известно, что нет предела совершенству. На данный момент в рейтинге путевых сказочников Олег Петрович уверенно занял лидирующую позицию.

– Проход в иное измерение продолжает функционировать? – спросил Роман, стараясь не переборщить с иронией.

– Ночью тринадцатого была еще одна сильная гроза, и молния снова ударила в дуб. К следующему утру от портала не осталось ничего, – с грустью ответил его мимолетный знакомый.

Из вежливости Роман не стал вслух выражать явный скепсис. После расставания залез в свой смартфон, проверил наличие писем, пробежался по заголовкам новостей. Небо за окном начало светлеть. Ждать надо было еще час.

Одна нога у него затекла от долгого сидения, и Роман встал, чтобы подвигаться. Взгляд его упал на кресло, где сидел временный попутчик-рассказчик. «Забыл что-то уважаемый фантазер», – была первая мысль.

Наверное, уже потом, задним числом, он приписал себе необычное ощущение, посетившее его при касании пальцами газетного листа. Хотя, может быть, и нет… Разворачивая лист, Роман начал понимать, что̀ увидит в следующую секунду.

«…принимая это решение, Национальный олимпийский комитет СССР руководствовался подлинно спортивными принципами. Я и все мои товарищи по команде уверены, что предстоящая поездка советских атлетов в Лос-Анджелес принесет нам новые победы, существенно пополнит нашу медальную копилку. Спорт обязательно послужит делу мира между народами…»

Текст подписал чемпион мира по классической борьбе Михаил Наниашвили. В правом верхнем углу значилось: «11 мая 1984 г. Пятница». Там же была указана цена за номер – три копейки.

Роман внимательно изучил содержимое полосы, перечитал его повторно, помял пальцами край листа, понюхал и уловил слабый запах типографской краски. Потряс головой, будто желая скорее проснуться. Прошептал: «Всё равно не верю».

Это же была просто бумага.

Сто шестнадцатая

Про квартиру в Люблино я узнал от Оксаны, которая к тому времени уже второй год обитала в Москве. Она укатила в столицу наудачу, не имея там ни знакомых, ни предложений насчет работы. Торговала сим-картами около Казанского вокзала, а потом переключилась на операции с недвижимостью. В общем, не скучала. Я обратился к ней с просьбой подыскать мне место для ночевки, так как предчувствовал, что мой деловой визит одним днем не ограничится.

– Есть одно местечко, – сказала Оксана, вначале призадумавшись, – только вот…

– Что «вот»? – спросил я.

– Не знаю, понравится ли тебе.

– Мне где только не приходилось ночевать. Старому солдату всё годится, – ответил я бодро.

– Ну, смотри тогда, – сказала она в телефонную трубку. – Звони, как появишься.

Программа моего визита, действительно, оказалась скомканной. В первый день я едва выполнил треть того, что наметил. Впрочем, ничего удивительного для Москвы в этом не было. Осознавая, какая складывается обстановка, я позвонил Оксане уже вскоре после обеда. Только четвертая моя попытка привела к соединению.

– А, это ты. Привет!

Судя по сопутствующим звукам, Оксана мчалась в вагоне метро.

– Что с моим делом? Помнишь?

Она чуть замялась.

– Забыла, что ли?

– Помню. Только тут история одна приключилась…

– Какая история?

– Давай ровно в семь на станции «Люблино», – предложила она.

– В центре зала?

– Нет, наверху. Выход на улицу Колхозную.

Был самый конец октября, и к назначенному времени стемнело, как ночью. Моросил холодный, нудный дождь. В свете фонарей блестели еще не опавшие листья на деревьях. Как я и предполагал, Оксана опоздала без малого на полчаса.