Ольга Сторми - КОЗА, или Заметки изгоя

В четверг после уроков мы направились к Ксюше в гости. День стоял идеально весенний – свет наполнял всё вокруг. Мы сняли шапки. Воздух ещё не совсем прогрелся, но нам было всё равно. Чуть ощутимый ветер и солнце – глоток свободы перед последним учебным днем перед выходными. Я любовалась бликующими окнами пятиэтажек, некоторые из них были распахнуты, оттуда орала музыка.

Кукла Маша, кукла Даша

Просто дети стали старше

Мы размахивали в такт музыке пакетами со сменкой , у Ксюши оторвалась ручка, она несла вещи, зажав подмышкой.

Голубое, с одним маленьким облаком небо, казалось особенно бесконечным. Менялись дома, а с ними окна и песни.

Длится ваш беззаботный случайный роман

Уже целых семнадцать недель

Длится ваш беззаботный случайный роман

Уже целых семнадцать недель…

Выступление удалось, даже хмурый Ксюшин отец не ворчал, только жевал уголком рта свежую сигарету и аплодировал. Мама не хотела отпускать нас без чая с печеньем, за минуту накрыла стол, но мы торопились показать номер моим родителям. Вприпрыжку отправились в сторону моего дома, то и дело останавливались, чтобы просмеяться. Слезы текли из глаз, в животе всё сжималось. Мы были на грани того, чтобы обмочить джинсы, но продолжали идти полусогнувшись и пытаясь успокоиться. Причин для веселья находилось много: встречные симпатичные парни, странные прохожие, внезапно всплывшие в памяти смешные моменты.

Мама обещала отпроситься с работы пораньше, посмотреть выступление, папа ещё в понедельник отменил поход в гараж. Мы вышли из лифта, я нажала кнопку звонка. Он защебетал в квартире, а в нос ударил запах, возвращающий в реальность из любых мечтаний.

– Совсем забыла, они ушли по делам!

Я побежала вниз по лестнице.

– Пойдем быстрей, все равно никого нет дома, провожу до гаражей.

– Точно нет? – Ксюша ещё стояла у двери, рассматривая надписи и рисунки на стене. Аня+Саша=любов

Аня из 14кв Д У Р А

– Точно! – я вся кипела внутри, тыкая кнопку вызова лифта – Приехал, пошли.

Ксюша спустилась и зашла вслед за мной в кабину.

– Зачем ты ниже вызвала, он никуда не уезжал с девятого.

– Так надо.

Я вдавила наполовину сожженную кнопку с номером 1, лифт захлопнулся, сомкнув половинки сердца, нарисованного на дверях, поехал вниз. Я обняла Ксюшу у гаражей и отправилась домой. На лестничной площадке всё ещё стоял аромат перегара. Когда твои родители пьют, ты чуешь его ещё на лестничной площадке, им пропитаны вечера и выходные, мысли и слёзы в подушку. Я открыла входную дверь своим ключом. Запах превратился в вонь – закуски, частично оставленной на столе, частично выблеванной в тазик. На кухне горела люстра, хотя в окно лился дневной свет. Стол был усеян грязными тарелками, на некоторых остались кружки соленых огурцов и надкусанный хлеб, в центре возвышалась пустая бутылка. На полу валялась такая же, с тремя семерками на этикетке. Её содержимое я сразу вылила в раковину, хотя знала, что скоро появится новая. В зале работал телевизор, мама спала на разложенном диване, отвернувшись к стене. Тазик с блевотиной стоял рядом на полу. Стояла духота, пронизанная смесью пота с мочой, выкуренных сигарет и объедков, в телевизоре крутой детектив раскрыл преступление, лишь взглянув на труп, и пил кофе прямо на месте убийства. Сквозь задернутые шторы яростно пыталось пробиться весеннее солнце.

***

Утром мама открыла дверь в мою комнату, молча положила на кровать три купюры, и вышла.

В 10 лет я хотела уйти из дома, стояла у двери в синем клетчатом пальто, с собой собиралась взять только любимые книги и блокнот с ручкой. Одну из книг – «Рассказы о потерянном друге», не могла найти несколько дней, затем обнаружила под ножкой стола на кухне. Благодаря книге стол перестал заваливаться набок. Я знала, что не решусь уйти, хотела услышать, что пить она больше не будет. Но

Я свою меру знаю

Вся страна в жопе

На себя посмотри – скатилась с пятёрок на двойки

Не твое сопливое дело указывать как мне жить

Тетя Ира вон вообще без мужа, выпивает иногда, ну и что? А у тебя оба родителя рядом, беднаятынесчастная

Я прожила жизнь, тебе не понять

Ее застольные подруги тоже прожили эту недоступную пониманию жизнь. Например, Тетя Ира – приятная собутыльница и собеседница, ей отлично удавалось исполнять "Ой мороз, мороз не морозь меня…" даже после двух бутылок. Она пела так душевно, что у всех за столом текли слёзы. "Подростковая придурь, все пройдёт, Мишке своему скажи, чтобы на поводу не шёл. Обычно папы дочек балуют"– говорила мудрая тетя Ира, разливая водку по рюмкам или пиво по кружкам. А что она говорила, когда ее сын через несколько лет повесился в туалете, я не знаю.