Анна Сандэмо: Порабощенные

– Просто посмотрела… нет, – я смущенно отвела глаза в сторону. А после и вовсе повернула туда же голову.

– Соня… – Вадим потерся носом о мою шею, закрыв глаза. Его дыхание хлесткими ударами отзывалось на моем теле. Эти жаркие импульсы пылали все отчетливее и отчетливее с каждым его движением.

До моего слуха долетел звук расстегивающегося ремня, а затем и молнии, и тут-то меня поразила жгучая боль, которая разлила по моему телу настоящий кипяток.

– Аха-й! – громко вскрикнула я, запрокинув голову. Вадим слегка зажал мне рот рукой и начал успокаивающе целовать в щеку. Его движения внутри меня были плавными, насколько можно это назвать именно так, хотя я ощущала что-то твердое и болезненно обжигающее, что-то разрезало меня и раздирало внутри мои органы. Вадим убрал руку, но тут же заткнул мне рот своими губами. Я хныкала и ныла от нарастающей боли внизу живота, но Вадиму было труднее. Он сдерживал себя максимально долго, чтобы не навредить меня, но его животные инстинкты дали о себе знать, когда возбуждение перешло в стадию необузданной страсти и желания полностью заполучить меня и мое тело.

Вадим взял просто бешеный темп, и у нас получился самый настоящий жесткий секс, какой я только могла себе представить. Все это время он стонал от удовольствия и пытался подавить в себе этот первобытный мощный толчок, который ударил ему в голову.

– О, Соня, это… это, – его слова путались, а дыхание сбивалось, – чертовски… чертовски, нет, дьявольски великолепно… это невообразимо приятно… я сейчас сойду с ума…

Я вот не испытывала ничего приятного, потому что боль от лишения девственности перекрывала любые блаженные ощущения. Но я была рада, что хоть кому-то из нас хорошо.

– Я совсем скоро… – пробубнил он мне на ухо. И я вся напружинилась от этих слов. Когда же он резко остановился и издал какой-то утробный длительный рык, я поняла, что процесс завершен. Внутри все горело от боли и жара, поэтому каких-то особых чувств там не было.

– Вадим, – обратилась я к нему, когда все уже было закончено.

– Да? – тяжело дыша, отозвался он, лежа у меня на плече.

– Что теперь будет? – не успела я закончить вопрос, как метка на моей руке начала нещадно болеть и одновременно чесаться. Я подняла руку и увидела, что отметины нет, но вместо нее остался красный след, как после легкого ожога.

– Ну, в любом случае, нагу ты больше ничего не должна, а потому одевайся. Я забираю тебя с собой.

Я посмотрела на него, поджав недоверчиво губы, но все же сделала, как он велел.

Выбраться из логова наг было сложно, но мы с Вадимом воспользовались нашей обычной схемой «охотник-мертвая добыча», и это прокатило, потому что нагов действительно снаружи почти не было, однако парочка любопытных все-таки подошли к Вадиму и очень в хамской форме спросили, что тут забыл баггейн. В эти моменты у меня чуть сердце в пятки не ушло. Вадим отговаривался как мог, но те попросили его любезно удалиться из города, и он в итоге кое-как смог переправить нас на уровень выше – в свой подземный город. Лежа на его плече с закрытыми глазами, мне вновь казалось, что мы летаем. Даже затошнило.

Я очень удивилась, когда в его пещере я обнаружила Артема. Я обрадовалась и поспешила к нему, чтобы осмотреть, но тот глядел на меня с неким тошнотворным омерзением и старался отгородиться от меня так, чтобы я к нему не прикасалась. Я не глупая и поняла, что произошло. Он ведьмак, и его видения касательно других людей могут быть не самыми приятными. Я вспомнила, что он недавно целовал меня и что это еще больше могло расстроить его из-за того, что Артем увидел. Однако я постаралась не подать виду и остаться непоколебимой.

Ближе к вечеру Вадим провел нас на поверхность через один из подземных ходов баггейнов, которые установлены в лесу.

Артем был молчалив и не обращал на меня никакого внимания, зато Вадим ни на шаг не отходил, постоянно спрашивая про мое самочувствие. Когда же Артем отказался вынимать из меня подземного паразита, которого так удачно пристроил Мадуил, и попросил об этом Вадима, я и вовсе удивилась тому, насколько сильно отрицательные эмоции захватили охотника. Он вел себя как обиженный и оскорбленный мальчишка. Никогда бы не подумала, что такая реакция свойственна именно Артему… Он казался всегда таким невозмутимым и уверенным в себе. Неужели его так обидело видение обо мне и Вадиме? Или его гложет что-то другое?

– Не шевелись, – попросил Вадим. – И рот держи шире… Да… Вот так!