Татьяна Шарпарь - Anamnesis vitae. Двадцать дней и вся жизнь

– У тебя все, Константин Петрович?

– Все, – твердо ответил тот, – если есть вопросы, могу ответить.

Вопросов не было.

– Ну, если все, тогда прошу к нам в конференц-зал. – Нам тоже можно идти? – робко спросила Татьяна. – Конечно, позвольте вам руку предложить.

В конференц-зале было тесновато и сумрачно. На центральной стене висел портрет президента, а сбоку – барельеф Феликса Дзержинского.

Полковник Сухомлин и следователь Михайлов поднялись на сцену, а оперативники и приглашенные расселись на свободные места. Наталья оказалась между Иваном и Мишей Некрасовым. Алексей сел где-то на задних рядах.

– Товарищи, – начал Сухомлин, и в зале стало тихо, – у нас сегодня торжественный случай. Нашему товарищу досрочно присвоено звание подполковника милиции. Это…

Наталья уже догадалась, что это за товарищ, вытянула шею, но не увидела Алексея.

– Это Алексей Николаевич Пронин. Товарищ подполковник, прошу получить новые погоны.

В зале захлопали. Алексей, пожимая на ходу протянутые руки, шел по проходу на сцену. Полковник вручил ему погоны, откуда-то появилась бутылка водки и стакан. В стакан полковник бросил звездочку. Алексей выпил содержимое тремя глотками и выплюнул звездочку на ладонь. Все одобрительно загудели и вновь захлопали.

– Когда обмывать будешь? – крикнул кто-то из зала.

– Еще не скоро, – ответил за Алексея полковник. – Это почему? – не унимался любопытный.

– Потому что подполковник Пронин через два дня уезжает в Карловы Вары поправлять здоровье. Вот и путевочка от министерства.

Это Анатолий, поняла Наталья. Ну и хорошо, и не обидно.

– Наташа, тебя подвезти? – спросил Иван.

– Нет, спасибо, я на машине, ты лучше друга нашего до квартиры доставь, ему сейчас за руль нельзя садиться.

– Конечно, – ответил Иван, – вечером созвонимся.

Остальное время суток у Натальи было занято. Она распечатывала и отвозила в Ученый совет протокол голосования, потом забрала экземпляр диссертации и отвезла его на утверждение в диссертационный совет. А потом позвонил Анатолий и сказал:

– Ну что, старуха, собирайся в Карловы Вары, через два дня вылетаешь.

– Ты чего, с ума сошел? – возмутилась она.

– Я? Нет, – спокойно ответил Толя, – я тебе подарок сделал на защиту.

– И Алексею тоже?

– Какому Алексею? – удивился он. – Ему пока не успел.

– Ну да, – не поверила она, – ему сегодня дали подполковника и вручили путевку в Карловы Вары, и вылет тоже через два дня.

– Это совпадение, – быстро ответил Толя. – Ну и хорошо, значит, тебе там будет не скучно.

– А как же Полина? – Она одобряет.

– Вы что, сказали ей, что я опять уезжаю?

– Мы объяснили, что ты уезжаешь отдыхать, потому что очень устала со своей диссертацией. Не волнуйся, Маша возьмет отпуск и побудет с ней. Я вообще думаю, что Маша больше не будет работать. Я заработаю на всю семью.

Как бы не так, подумала Наталья, это Машка-то не будет работать!

– А как же мой заграничный паспорт и виза? – спохватилась Наталья.

– Все в порядке: и паспорт, и виза, и валюта – все есть, так что собирайся. Завтра я тебе привезу путевку, ты почитай, что с собой надо взять. У тебя путевка с лечением: бассейн там, то, се.

Вечером, когда она забрала Полину из детского сада, та заявила:

– Мамочка, ты не думай, я не буду плакать. Ты должна отдохнуть, а то дядя Толя сказал, что ты заболеешь. Что я тогда буду делать? Я же не умею ставить уколы. А дядя Леша будет ко мне ходить?

– Видишь ли, Полиночка, дядя Леша тоже уезжает ненадолго.

– Значит, я останусь совсем одна, – грустно проговорила Полина, и нижняя губа у нее стала подрагивать – собирается заплакать.

– Как же одна? А дядя Толя, а тетя Маша? А Танюша и Саша?

– Но они же не мама и не папа. – Погоди, а кто папа?

– Как кто? Дядя Леша! Он мне разрешил себя так называть. Теперь в садике надо мной никто не смеется.

Вечером приехала Машка.

– Ну расскажи, – попросила она с порога, скидывая легкую шубку.

Раньше такой шубы у подруги не было, и Наталья стала ее разглядывать, а Машка заливаться краской.

– Ну рассказывай уже скорее, – просила она.

– А откуда у нас такая шубейка? Может, пока я была на больничном, нам зарплату в десять раз повысили?

– Ну Наташка! Это мне Толя подарил. – Ну ладно, значит, скоро породнимся. – Боязно как-то.

– Ты боишься первой брачной ночи? – сделав страшные глаза, спросила Наталья.

– Я боюсь, что быстро ему надоем, и он опять пойдет по бабам.