Юрий Меркеев: Дерево Иуды

Волков отвернулся от пятака и взглянул на прихожан, выходивших из церкви. Среди них он вдруг заметил Крокуса, с которым когда-то учился на первом курсе юридического университета; Крокуса посадили два года назад, теперь он освободился и пришёл в храм. «Вряд ли он поверил в бога», – с ухмылкой подумал Андрей. Скорее всего, просил у батюшки немного денег. Настоятель иногда выручал бывших заключённых деньгами. Наркоманы знали это и нередко использовали доброту священника в своих целях. Впрочем, дважды отец Евгений не давал никому.

В прошлом году весной во время Пасхи Андрей заглянул в эту церковь. Знакомые его родителей постоянно твердили ему о том, что только через церковь можно избавиться от наркотиков, хотя сами родители Волкова не веровали ни во что, и это неверие с детства внушали сыну. «Полагайся только на себя, – внушал маленькому Андрею отец. – Человек способен на многое. Люди, слабые духом, придумали бога, для того чтобы легче было оправдывать своё малодушие. Ты должен быть сильным, независимым, и тогда бог тебе будет не нужен». Так Виктор Николаевич говорил раньше; теперь же и он иногда советовал сыну зайти в храм. Андрей вошёл в него в прошлом году из любопытства и… вышел таким же, каким вошёл, может быть, более раздражённым на себя за веру в сказку и малодушие. На службе он продержался даже меньше, чем ожидал – минут десять. Стоя в огромном душном зале, в толпе старух, он не почувствовал ничего, кроме раздражения. Разглядывая окружавших его людей, он мрачнел всё больше и больше. Ему казалось, что все эти люди пришли сюда за порцией успокоительного, за бесплатной таблеткой димедрола, – когда её действие закончится, они сюда снова придут, как наркоманы на соседнем пятачке за очередной дозой. Да, здесь в нем говорил Волк, а не Человек, Человек молчал… Ему стало не по себе в церкви. В прихожанах он увидел больных людей, которые не могли жить без отпущения грехов точно так же, как Волков не мог жить без наркотиков. В чём тогда разница? Да, он вышел из церкви не таким, каким в неё заходил. Заходил туда с любопытством и благоговением, уходил с разочарованием и злостью. Да ещё и с мокрой от пота спиной и болью в пояснице. Волку не нужна была церковь, ему нужна была свобода, похожая на ветер, дующий с холодной Балтики… «Почему я должен себе врать? – с возмущением думал он. – Раз я ничего не почувствовал, значит ничего там и нет. Психиатрическая больница да и только!».

…Он не заметил, как задремал, сидя на лавке. Очнулся от того, что кто-то тряс его за плечо. Андрей открыл глаза и увидел двух милиционеров.

– Документы, – грубо сказал тот, что стоял напротив Волкова, высокий рыжий парень с сержантскими погонами.

– С собой не ношу, – ответил Андрей так же грубо. – Я нахожусь рядом со своим домом. По закону право имею…

– Карманы выверни, – оборвал его рыжий.

– Мужики, – Андрей окончательно пришел в себя и возмутился, вместо того, чтобы попытаться спокойно уладить этот пустяковый вопрос. – Я на вас жаловаться буду… прокурору по надзору за работой милиции.

Они рассмеялись.

– Ну-ка, давай, придурок, выворачивай карманы, пока мы на тебя браслеты не нацепили. Умник, бла… Прокурор не друг тебе, волчара! Думаешь, мы не видали тебя на пятачке?

Андрей поднялся с лавки. Один из милиционеров обыскал его, но ничего, кроме пустого шприца, не нашёл. Волкова вдруг задело такое обращение пэпээсников, хотя ничего другого от них ожидать было трудно. Возмутился Андрей, забыв о том, что дату суда ему уже назначили, и любое попадание в отдел милиции грозило лишь дополнительными проблемами в будущем. И всё-таки он не удержался.

– Я сейчас расшибу себе переносицу вот об эту лавку, – спокойно проговорил он. – И напишу заявление, что вы меня избили. Я один, вас двое. Освидетельствуюсь в судмедэкспертизе.

– Ишь ты, какой грамотный! – перебил его тот, который обыскивал. По выражению его лица можно было понять, что он немного струхнул.

– Давай-ка его в управление, – предложил рыжий. – Посидит в камере, вшей покормит, может быть, разговаривать по-человечески научится.

– Заодно и подлечим, – оскалился второй. – Где живешь? – обратился он к Волкову.

– Здесь в микрорайоне.

– Укололся когда?

Андрей ничего не ответил.

– Что ж ты молчишь? У тебя ж все на физиономии написано!

– Заедем ко мне домой, – смягчился Волков. – Я предъявлю все, что нужно.

– Ну уж нет, дорогой, – съехидничал рыжий. – Бензин на тебя тратить не будем. По закону ты обязан носить с собой паспорт. Понимаешь, ты, недоучка? Мы – власть, а ты – никто. И ты пытаешься из своего ничего диктовать нам условия. Ты чмошник, вот ты кто! И мы имеем право задержать тебя на сутки до выяснения личности. Грамотей! А сделаем мы сейчас с тобой ещё грамотнее… Гошка, – обратился он к своему приятелю. – Составь на него протокол по мелкому хулиганству. Напиши так… – Он на мгновение задумался. – Мочился в общественном месте недалеко от церкви, а также выражался нецензурной бранью.