– Поня-а-а-тно… – протянул Марат.
– Что, телу стало легче?
– Станет, если ты и про это камешек напишешь. А то Назарка-то подрастёт (младший 10-месячный брат), у него тоже этот вопрос возникнет, а вдруг ты к этому времени забудешь ответ?
– Марат! – в голосе бабушки прозвучало откровенное раздражение, – это ты поменял мне браузер? Почему не спросил разрешения? У меня же все закладки исчезли…
– Я ничего не менял! – ничтоже смутяшися отреагировал внук переходного возраста, приехавший на каникулы к деду с бабкой.
– А кто же? Муха? Марыська? Рекс? – бабушка перечислила всех домашних животных.
– Это компьютер сам… обновил браузер, – Марат вложил в эту фразу всю силу своего убеждения.
– Марат, я ещё не в маразме, – бабушка собралась было объяснить, причём здесь этот самый маразм, но внук перебил её:
– А тебе он и не грозит! У тебя другой путь.
– Это какой же? – тут же спросила бабушка, подозревая, что ответ будет интересен не только ей.
– Ты впадешь в детство. А сейчас ты пока в пути, и в этом году как раз в юности, потому и как все 17-летние девушки любой разговор обязательно доводишь до беспредметного ора…
Бабушка хотела было высказать на этот счёт своё мнение, но почувствовала, что эмоции плещутся уже почти над головой, поняла, что в этот момент любые её слова только подтвердят сказанное внуком. Она повернулась к компьютеру, достала блокнот с паролями, но Марат подошёл, что-то там покликал и вернул все закладки на место. Бабушка так и не поняла, что же он там сделал… этот самый внук в переходном возрасте…
«Да, – подумала она, – судя по тому, как я владею собой, в переходном возрасте я, а не он…»
Элеонора Приехала в Ташлу погулять по лесу. «Когда, – говорит, – ещё получится! Возраст даёт о себе знать… Силы-то не те. И, вообще, если меня кто-нибудь поздравит с 66-летием в этом году, с тем больше дружить не буду!» Взяла корзинку на всякий случай и ушла на прогулку. И случай представился. Грибы повстречались… Возвращается в село. И тут она видит дачников, молодых мужчин, которые шашлыки готовили на берегу Ключа, находясь в замечательном расположении духа.
– Неужели грибы в лесу есть? – встретили они её вопросом.
Элеонора поправила шляпку на голове:
– А есть!, – отвечает.
– Можно посмотреть?
– Извольте!
Мужчины окружили её, корзинку забрали и ну каждый гриб обсуждать! Эля подождала немного, наслушалась восторгов по поводу грибов и, наконец, остановила их разговор:
– Мне уже можно идти?
– А, да… конечно… мы вас не держим…
Элеонора взяла корзинку, и, отойдя на несколько шагов, обернулась и сказала:
– А могли бы и подержать!…
Молодые люди растерялись, но ненадолго:
– Женщина! – обратились они вслед, но Элеонора не обернулась даже. А потом кто-то догадался: – Девушка! Девушка! Заходите на шашлычок!
– Надо подумать, – ответила Эля и пошла дальше невесть откуда взявшейся лёгкой походкой…
Ехали в Ташлу на городецкой газельки. Шофёр, не в пример нашему, ташлинскому, в Тюльгане не ждёт тех, кто хотел бы в «Магнит» забежать. Татьяна вся истикалась: «Вот. Теперь не знаю, где можно колбасы купить?» «Да обойдёмся, Таня! Ну, зачем тебе колбаса?» Таня как только могла округлила глаза, вложив в них 100% удивления: «Так, ведь, закуска же…»
Горлач (художник-ташлюк) открыл очередной творческий сезон в Ташле. По его приглашению к нему съехались друзья-художники. Последним подъехал гружёный продовольствием и красками Смородин. По всему горлачевскому саду среди цветущих яблонь уже стояли открытые этюдники со свежими набросками. А хозяев этюдников Смородин пока не заметил. «Прямо как в Бермудском треугольнике», – подумал Гена и потрогал краску на ближайшей палитре. Свеженькая… Мажется. Куда же все подевались? С трудом втащив свой багаж в дом, он чуть было не споткнулся через ящик с водкой. Мужики молча сидели за столом, подперев головы руками, и блаженно улыбались.
– Вы чё молчите-то? – шёпотом спросил Гена, насторожённый тишиной.
– Ц-с-с-с! – Горлач приложил палец к губам, – мы соловьёв слушаем… – Из открытого окна раздавались трели. К вечеру соловьи начинают активно распеваться.
А на столе стояла початая бутылка водки и нарезанный солёный огурец. Смородина жестом пригласили к столу и поставили ещё одну рюмочку. Теперь Геннадию стало понятно, почему этюдники были брошены в спешном порядке. Он взглянул на наполненный водкой ящик и подумал, надо признать, не без удовольствия: «Где-то, может, и треугольник Бермудский, а в Ташле – четырёхугольник…»
Читать дальше