Яна Гойло: Отец Олег. Тихий убийца

– Иди, Коновалов, работай.

– Товарищ майор, а зачем Вам эти два персонажа?

– Всему свое время, иди, работай, Коновалов. Есть кое-какая разработка, потом.

– Есть!

***

– Слышишь, крюк, не маячь, присядь.

– Да че, че, не знаю, че делать буду. Ну, выйду и че, ни бабла, ни хаты…

– Завали сказал, присядь. Не ссы. Всё будет. Волк своих не бросает. Я не забыл, как ты за меня тогда впрягся. Слушай меня внимательно.

Вот адресок кореша моего на Ваське. Отвязный, правда, но тебе не привыкать. Первое время у него перекантуешься. Вот малява, предашь от меня. У него бабла моего должно быть припрятано за дельце одно. Возьмешь денег, снимешь дом, адрес напишу отдельно.

– Зачем дом, хату может?

– Заткнись и слушай, дом сказал под Питером в лесу недалеко от Лопухинского поселения, где глуши побольше, да людей поменьше. Дом папаши моего типа, помнишь, я рассказывал. Но сразу говорю. Не дом это, а заброшенное здание в глубине леса. Вот номерок риелтора. У него снимешь на год. Приведи там, в порядок все. Найми бригаду. Здесь на вот телефон одного другана хорошего по ремонтам, трепаться не будет. Сделай там всё по высшему разряду, с отдельными комнатами, туалетами там, а главное забор метра два, чтоб ни одна душа. На вот еще телефончик двух ребят. Поставь на охрану с проживанием, з\п пониже сделай, сторгуйся, но с ними не корешись. Свои парни, но малость не того уровня. Дальше. Подружка у меня есть врач психолог. Найдешь ее вот по этому адресу, дашбабла, скажи, что волк сказал кабинет арендовать и деятельность открыть по ее профилю. Потом выйдет, объяснит че делать надо, а пока пусть спокойно работает. Да и ее не тронь. Сам торчу. Слышь, и еще не дай бог че упутаешь или деньгу прикарманишь, спрошу по тройному тарифу. Всё по чекам принесешь. Сделай красиво все и без геморроя. На бухло там, баб себе выдели на первую неделю, пока у моего товарища на Ваське тусить будешь.

– Волк, спасибо, я никогда тебя, да я тебе…, спасибо брат. Все красиво будет, вот увидишь. Брат, да я за тебя…

– Всё, хорош трепаться, посмотрим какой ты в деле умник. Два курса то у тебя как-никак есть, кстати, медицинского, это нам на руку. Потом выйду, поднимешь своих пару связей. Для дела надо. Заживем скоро. И смотри, ментов на хвост себе не посади. Наверняка пасти будут.

– А чё, я ж своё…

– Да че им ты. В курсах они с кем ты в одной хате столько лет чалился. Есть у меня должок на воле, да не твоего ума. Короче. Какая муха пикнет в воздухе, сразу к корешу на дно. Пей, гуляй, баб води, вид засидевшегося уголовника создавай, который по воле соскучился, и будет еще долго бухать, чтоб интерес у них пропал.

– Да я, я итак…

– Ну, это понятно. Короче, ты все усек, брат, давай, удачи!

– Давай брат. Всё сделаю. Свидимся скоро.

– Это по любому.

***

Васильевский остров. Как всё красиво, как тепло и солнечно. Город полон туристов, душа поет и требует ярких впечатлений. Крюк вдыхал воздух полной грудью, боялся потерять это приятное ощущение свободы. Он боялся, и в то же время понимал, что нет больше выбора, что не сможет он, нищий уголовник, выбиться честным путем в люди. Куда ему с таким клеймом, только грузчиком на рынок. С одной стороны он не хотел больше видеть волка, но вариантов и у него не было. Осталось где-то в душе воспитание матери, воспоминания о нормальной жизни и об институте. Эх, если бы он только мог всё вернуть назад, то потерпел бы, переболел, выкрутился. Поздно было уже назад поворачивать. Ведь знал Валера, что он человек нормальный. С трудом вспоминал тот аффект, когда он убивал бедную женщину, ни в чем неповинного мужчину и своего, хоть и сволочь, но отца. Тюрьма его закалила, накрепко влила свою идеологию, дала понять, что жизнь сложная, и чем сложнее ситуация, в которую ты попал, тем тяжелее выйти оттуда, из этой трясины, болота, где риск утонуть был более 50-ти процентов.

Крюков сразу же пошел на могилу к своей матери. Где похоронили отца, он не знал, ведь денег на похороны не было, родственников тоже, а хоронить ненавистного отца, он точно не желал.

Валера поплакал у могилы Татьяны Валентиновны. Рассказал ей всё, что с ним произошло за последние 10 лет. Так он просидел на Серафимовском кладбище с небольшой чекушкой до глубокого вечера. Пора было возвращаться на Ваську, откуда он начал свой путь, но до знакомого от волка так и не дошел. Эмоции ему не давали, хотелось прямо сразу облегчить душу и начать дышать полной грудью.

– Кого там еще несет на ночь глядя. Ты че, мужик, тарабанишь. Не видишь квартира коммунальная, соседи тут…