Валерий Ковалев: Морской юмористический сборник

А посему, с раннего утра и до поздней ночи, под ласковые речи помощника и интенданта, команда загружает провизионки, холодильники и трюмы, всем необходимым для плавания.

Тут и мороженые говяжьи и свиные туши, горы деревянных и картонных ящиков со всевозможными консервами, шоколадом и вином, тяжеленные мешки с мукой, сахаром и крупами, а также всевозможные «расходные» материалы. Все это мы получаем на складах, доставляем к лодке, спускаем вниз и растаскиваем по отсекам.

Сегодня последнее усилие – после обеда осталось загрузить тонну какой-то аппаратуры, полстони фанерных «самолетов», для тех, кому не досталось места в каютах, а заодно пару грузовиков с картофелем и капустой.

К вечеру, помывшись в душе на стоящем рядом дебаркадере, мы с чувством выполненного долга возвращаемся на плавбазу. Бачковые получают на камбузе ужин, накрывают раскладные столы и все, рассевшись по боевым частям и службам, активно работают ложками

Потом, мы выходим наверх, дымим сигаретами на юте, и гадаем, что случится в этот раз, накануне выхода или в море. Как правило, в такие дни происходят занимательные истории.

Однажды, весной, захворал какой-то важный спец из «Рубина», и вместо него на выход прислали хорошенькую женщину. Наш командир отказался идти в море и потребовал специалиста-мужчину. Разразился большой скандал, но «кэп» уперся и мужика все-таки нашли.

В другой раз, уходя на глубоководные испытания, мы забыли на берегу доктора, он догнал лодку уже в море на каком-то катере и карабкался по шторм-трапу на надстройку, с чемоданчиком в зубах.

А пару недель назад, на ракетных стрельбах, какой-то «блатной» начальник из Москвы, в силу незнания правил пользования, был контужен в гальюне содержимым его баллона, вылетевшим оттуда под давлением в полторы атмосферы. После этого он долго отмывался в душе и сожрал у доктора почти весь валидол.

Предавшись столь приятным воспоминаниям и накурившись до одури, мы строимся на вечернюю поверку на верхней палубе, потом спускаемся в кубрик, вооружаем свои подвесные койки и укладываемся на тощие, застеленные маркированными простынями и колючими одеялами, пробковые матрацы.

– Руби вольту! – орет дневальному из своего угла Жора, и просторный кубрик погружается в синий полумрак ночного освещения.

В трубах отопления мелодично булькает вода и шипит пар, в отдраенные иллюминаторы веет запахом моря и осенней прохладой, где-то за переборкой привычно шуршат крысы, и мы погружаемся в сон.

Среди ночи всех будит грохот ботинок на трапе, яркий электрический свет и громкая команда «Подъем!».

Под люком стоят наш дежурный офицер, незнакомый лейтенант и два курсанта из местной школы мичманов, с якорями на погонах и красными повязками на рукавах бушлатов.

– Всем построиться на среднем проходе! – хмуро бросает дежурный.

Через несколько минут, натянув штаны, мы стоим вдоль коек и недоуменно взираем на непрошенных гостей.

– Так, смотри, – кивает лейтенант одному из патрульных. У курсанта обиженное лицо и здоровенный фингал под глазом.

Он нерешительно идет вдоль строя и заглядывает нам в лица.

– Нету, – оборачивается к офицерам и шмыгает носом. – Тот был старшина 1 статьи и в бушлате.

– Юркин, Марченко, – тычет пальцем дежурный. – Оденьте бушлаты.

Жора с Лехой недовольно бухтя идут к вешалке, напяливают свои бушлаты и возвращаются в строй.

– Не, – отрицательно вертит головой курсант. – Не они.

– Ну что, все? – скептически смотрит дежурный на лейтенанта.

Тот молча кивает головой, и патрульные неуклюже лезут наверх.

– Товарищ старший лейтенант, а в чем собственно дело? – интересуется кто-то из строя.

– А в том, что какой-то раздолбай оказал сопротивление патрулю и смылся – недовольно отвечает дежурный. – Найдут, пойдет под трибунал. Ясно?

– Чего яснее, – гудит стоящий рядом Володя Зайцев. – Патрулей бить нельзя. И все смеются.

– Ладно, разойдись, всем спать, – смотрит на часы дежурный и тоже поднимается по трапу.

Шеренги распадаются, мы снова забираемся в койки, и дневальный вырубает свет.

– Ну, вот вам и новая история, – зевает Димка Улямаев. – А фингал у будущего сундука классный.

– Интересно, откуда тот старшина? – интересуется Серега Антоненко.

– А хрен его знает, – отвечает мой сосед Витя Будеев. – Нас на этой коробке рыл пятьсот, а на косе еще бригада подплава.

– Ладно, кончайте базар, всем спать, – бурчит Юркин, после чего все замолкают