Ирина Лукницкая - Оберег на любовь. Том 2

Обида на Димку постепенно таяла. Мне вдруг захотелось такой же сарафан, и непременно – чтобы Алексей увидел меня в нем. Интересно, вот если бы он признался мне, что хочет видеть меня в купальнике и на каблуках, я бы оскорбилась? Я попробовала представить себя Лешиными глазами в том самом экстравагантном виде, от которого снесло крышу у грешника-Димки, и нашла, что ничего пошлого в этом нет. Еще бы только купальник поновей, а не мой выгоревший, лаковые туфельки и помадой подкрасить губы. Я даже ясно увидела, как восхищенно вспыхнули глаза Алексея. Ему бы тоже понравилось. «Тоже! – резко оборвала я себя. – Я не должна сравнивать Алексея ни с кем! Никогда!!!»

Все, что связано с моим любимым, должно быть свято и неприкосновенно.

Расставались без слез. В полной уверенности, что на будущий год встретимся вновь, на нашей базе. Обменивались адресами. В эйфории клялись, что будем писать друг другу чуть ли не каждый день.

– Я реально буду скучать. В следующий раз хватай своего друга в охапку, и к нам! – возбужденно тараторила Алена.

– Правда, Полина. Нам надежные парни в команде нужны. Ведь на будущий год планируем по Тунгуске сплавляться… – вторил ей Костя.

С Аленой я расцеловалась. Костя крепко пожал мне руку.

Рассаживались по разным автобусам. Один шел в аэропорт, другой на вокзал.

– Дан приказ ему на запад, ей в другую сторону… – шутливо пропел мне вслед Костя, но в глазах его мелькнула грусть.

Дима и Дина тактично стояли в сторонке. Ждали, видно, когда я запрыгну в автобус, чтобы без посторонних свидетелей распрощаться со старыми друзьями. Димка не поднимал глаз. А Дина не удержалась и зыркнула на меня злыми зелеными глазищами. Я не стала им мешать, последний раз махнула рукой Алене и Косте и влезла в ПАЗик вслед за своими родителями, почему-то споткнувшись о ступеньку – с расстройства, что ли?

В глазах чуть-чуть защипало. Вот еще! Договорились же, что следующим летом непременно увидимся. Я прошла в конец автобуса и уселась где-то там, в хвосте, намеренно выбрав противоположный ряд сидений, так, чтобы больше не видеть площадки с провожающими.

Все! На сегодня мне достаточно сцен прощания.

Нам предстояло лететь одним рейсом вместе с Димой и Диной. А я и забыла, что мы из одного города. Что ж, придется потерпеть их еще. Впрочем, зря я напрягалась: вместе этих двоих, как привычную неразлучную пару, я больше не видела. Каждый из них в самолете воссоединился со своими родными, а их семьи оказались в разных концах салона. Между собой молодые люди не общались, будто никогда не были знакомы.

Лайнер приземлился. В окошко иллюминатора я видела, как по трапу сбегает Димка, держащий на руках спящего толстого мальчишку в шапке с балаболкой, а сзади с неподъемными сумками спускаются его родители. Он не оглянулся. Ну и ладно. Больше, похоже, мы никогда не увидимся. У Димки все устаканится. Дина успокоится, перестанет злиться. Потом они поженятся, будут жить долго и счастливо и умрут в один день. А я про них очень скоро забуду. Я вдруг испытала двоякое чувство. Вроде бы, с одной стороны облегчение, что никого теперь больше не раздражаю, а с другой – сожаление, разочарование и даже чувство вины. Мне все казалось, что мы могли неплохо дружить с Димой и даже с Диной, если бы познакомились поближе. Возможно, если бы я была чуть откровенней и рассказала им об Алексее, все бы было по-другому.

Но пути Господни неисповедимы. Зернышко веры, которое однажды в меня заронила Генриетта в то, что в жизни ничего не бывает случайного: ни случайных встреч, ни случайных знакомств, проросло еще больше. Дело в том, что мы встретились с Димкой. И произошло это довольно скоро. Спустя всего каких-то четыре месяца после нашего отъезда с базы. Но об этом несколько позже.

А пока мне предстояло настроить себя на школу, ведь у порога уже маячил «День знаний». Этой осенью я и мои ровесники отправлялась первый раз в последний класс…

…«Когда это было?

Когда это было?

Во сне? Наяву? – плыла над моим ухом заводная мелодия, и в голове крутились до боли знакомые слова, —

Сквозь дрему я слышала песню, но упорно продолжала цепляться за сон и качаться на сладких волнах утреннего забвения.

– Полина, вставай!

Я открыла один глаз и увидела Ирку, скачущую передо мной в жеваной пижаме с включенным переносным магнитофоном. Причем, моим! Вообще-то, доступ к нему сестре был строго воспрещен.